Император поневоле (дилогия)
Шрифт:
– Ой, боюсь-боюсь-боюсь! У меня аж поджилки от страха задрожали, того и гляди в обморок упаду.
– Шутливым тоном, высказался полковник, еле сдерживая вырывающийся наружу смех, но быстро взяв себя в руки, подошёл к Нерлину и присев рядом с ним, взял того за волосы и приподняв голову, пристально посмотрел в его глаза и заговорил:
– Чья бы корова мычала, а твоя помолчала. Не тебе урод ссылаться на закон. Вы же меня хотели грохнуть, хотя у нас с вами была совсем другая договорённость. Это хорошо ещё что, я на всякий случай подстраховался и теперь имею целую
– Не делайте этого!
– Задёргавшись с новой силой, выкрикнул господин Нерлин.
– Давайте поговорим как деловые люди, которыми и на самом деле и являемся.
– Предлагайте, я послушаю.
– Равнодушно согласился Бобёр, с презрением глядя на своего пленника.
– Хотите, мы вас сделаем премьер-министром с широким кругом полномочий?
– Не интересует. После победы на выборах вы свободно можете нарушить наши договорённости и сместить меня с поста, да и вообще ликвидировать, используя в полном объёме возможности российских спецслужб. Предлагайте, что-то другое...
– Тогда может быть деньги? Много денег...
– Неуверенно глядя на полковника, полушёпотом поинтересовался политик.
– Например, один миллиард рублей вас устроит?
– Деньги говоришь...
– Пробурчал себе под нос Бобёр.
– Хорошо, пусть будут деньги, только означенную сумму следует помножить на десять и, тогда мы с вами разойдёмся, как в море корабли.
– Да вы, что с ума сошли?! Это же половина официального партийного бюджета предусмотренного законом на избирательную компанию!
– Ой, Мишаня, только не надо прибедняться. Помимо официального бюджета, есть ещё и неофициальные фонды, которые в разы превышают официальные так, что сумма в десять миллиардов для вас вполне подъёмная. Кстати, могу принять и золотом по нынешнему курсу. Всякие акции, векселя и тому подобные бумажные фантики не предлагать. Они мне просто не нужны.
– Ладно, согласен, деньги мы вам дадим, но мне требуются гарантии, что вы не используете компромат, а лучше отдайте его нам вместе с захваченными людьми.
– Мишаня, ну какие могут быть гарантии, кроме моего честного слова? Хотя, я могу вам вернуть большую часть компромата, но в этом случае сумма компенсации возрастёт ещё на четыре миллиарда рубликов и торг здесь неуместен!
– Категорично заявил молодой человек, уже зная, куда пойдут эти деньги.
Тяжело вздохнув, лидер партии Правых либералов скривился, но был вынужден принять это предложение, от которого он отказаться не мог. Нерлин совсем не ожидал такой бульдожьей хватки, причём эта челюсть прочно взяла его за горло и, освободиться от неё было практически нереально.
– Хорошо, будет вам четырнадцать миллиардов рублей наличными, но вы должны понимать,
– Десять дней меня не устраивает, я даю вам три дня и ни минутой больше. Если в означенное время денег не будет, все добытые материалы пойдут в прокуратуру. Имейте это в виду.
– Согласен, будут вам деньги через три дня, только где состоится наша сделка?
– Зачем огород городить? Прямо здесь в вашем кабинете всё должно и произойти. Я вам компромат, а вы мне деньги. Как только мы рассчитаемся, я надолго покину Новый Санкт-Петербург. Нечего мне здесь больше делать. Слишком опасно в столице стало в последнее время. Лучше находиться подальше от всей этой подковёрной борьбы.
– Пусть так. Деньги можно передать и здесь, но как быть с захваченными людьми?
– Нет ничего проще, ваших людей под надёжной охраной привезут на автобусах и как только сделка завершится, их выпустят. Вот и всё.
– Пожалуй, так будет лучше всего.
– Вынужден был признать Михаил Нерлин и умолк.
Издевательски усмехнувшись, Бобёр отпустил волосы политика и распорядился освободить пленников и после того, как Мария и Зыков её выполнили, покинул штаб-квартиру и, погрузившись в микроавтобус, включил прослушивающее устройство из динамика которого, послышалась ругань оставленных наедине политиков:
– Збигнев, ты мне обещал, что никаких накладок не будет, а в результате нас нагрели на четырнадцать миллиардов рублей, а это треть нашего теневого фонда избирательной компании, но это ещё не самое страшное! В результате твоей ошибки наш план висит буквально на волоске. Если этот молодчик сольёт компромат в прокуратуру, нам конец!
– Истерично взвыл глава партии Правых либералов, от бессильной злобы скрипя зубами.
– Не пойдёт он в прокуратуру, это ему не выгодно, слишком большая сумма на кону стоит.
– Совершенно спокойным тоном ответил политтехнолог.
– Да уж! На пустом месте потерять целую прорву денег... И где теперь изыскивать этот пробел, случаем не подскажешь?
– Это не проблема, тем более через семь месяцев деньги не будут стоить ровным счётом ничего и, ты это прекрасно знаешь. Другое дело, что с этим Бобровым надо, что-то делать он, к моему глубокому сожалению, слишком много знает, а это очень опасно.
– Что ты предлагаешь?
– Мгновенно успокоившись, поинтересовался господин Нерлин.
– Не знаю, видимо придётся связываться с шефом и доложить ему сложившуюся у нас обстановку, но в любом случае, деньги ему придётся отдать.
– Нас за это по головке не погладят...
– Не погладят, - признал Збигнев, - но нам, и деваться некуда. Этот Бобров оказался слишком ушлым типом.
– Ладно, но в таком случае, ты сам свяжешься с шефом и всё честно доложишь.
– Сегодня вечером будет очередной сеанс связи, вот тогда и доложу, а сейчас поехали к Воронину. Надо у него взять эти злосчастные четырнадцать миллиардов, ведь это он у нас финансист и знает, как на котировках деньги из воздуха извлекать.