Император ярости

Коул Джаггер

Его глаза смотрят в пустоту, губы не шевелятся.

Черт возьми.

Кай ушел.

И я, блядь, одна.

Я уже до смерти напугана. Но когда слышу грубый, медленный, безжалостный смех, доносящийся откуда-то из тени позади меня, в позвоночник словно внезапно вонзается холодное лезвие.

Я рывком поднимаюсь на ноги, поворачиваюсь и в ужасе вглядываюсь в темноту.

Смех раздается снова: медленный, темный, полный злобы.

На секунду я клянусь, что слышу, как пуля с моим именем вылетает из темноты, чтобы забрать меня. Но тут меня

осеняет еще более мрачная мысль.

Исида-кай — не любительские головорезы. Они, пожалуй, даже более сильны и дисциплинированы, чем Мори-кай. И если они знали, что я нахожусь здесь, на аэродроме, и решили устроить здесь засаду, значит, им известно, кто я такая.

То есть кто я для Мори-кай.

И, я с Малом, по сути, вторым помощником Кензо.

Они здесь не для того, чтобы стрелять в меня.

Они здесь, чтобы забрать меня и использовать как разменную монету.

С этой мыслью я бросаю последний взгляд на бедного Кая, стискиваю зубы и бросаюсь бежать.

Я ожидаю этого. Но когда слышу, как шаги гулко отдаются по мокрому асфальту за мной, всё моё тело наполняется адреналином, а пульс грохочет в ушах.

По обе стороны от ворот стоят небольшие группы ангаров и складов. Я бегу к тем, что находятся напротив места, откуда раздался выстрел. Здесь нет плана. Нет волшебного пути к спасению, который я вдруг вспомнила. Только тени, тьма и слепая надежда на то, что я с ними знакома лучше, чем тот, кто меня преследует.

Несусь вдоль стены склада из гофрированного металла, сердце бешено колотится, а лёгкие горят. В конце сворачиваю направо, пригибаюсь за одним из ангаров, затем скольжу за груду контейнеров и разворачиваюсь обратно.

Мгновенно приседаю и замираю, услышав шаги, которые проносятся мимо того места, где я только что была. Из-за угла контейнера я вижу лишь мелькнувший чёрный силуэт, когда мужчина пробегает мимо моего укрытия.

Мне приходится изо всех сил стараться заглушить гул в ушах, пытаясь настроить слух на звук шагов, удаляющихся в ночь.

Лёгкие наполняются воздухом и опустошаются, когда я слышу, как эти шаги растворяются в тенях, будто он продолжил бежать мимо моего укрытия за контейнерами. Я медленно выдыхаю, дрожа, и рука скользит в карман худи.

Чёрт возьми.

Телефона нет: либо он выпал где-то во время погони, либо остался в машине. А значит, я не могу позвонить Малу.

Никакой подмоги.

Никакого кавалерийского отряда, который придёт меня спасти.

Я одна.

Сглатываю, выглядывая из-за угла тёмного, ржавого контейнера. Если я смогу добраться до машины, то возьму телефон. Или просто выеду через ворота и попытаюсь уйти.

Пульс бьётся в висках, пока я крадусь вперёд, скользя в тени за ангаром и бесшумно двигаясь к его углу. Я вздрагиваю, выглядывая из-за края, мой взгляд пронзает пустоту асфальта, устремляясь к внедорожнику, который всё ещё стоит на месте, а за ним — тело Кая.

Ты

сможешь. Ты справишься. Ты…

— Глупенькая девочка.

Вскрикиваю, прежде чем рука в перчатке грубо закрывает мне рот сзади. Весь вес мужчины обрушивается на меня, прижимая к металлической стене ангара. Я кричу, чистейший ужас взрывается во мне, пока его мускулистое тело прижимает меня с невероятной силой.

— Думала, что сможешь убежать…

— Пожалуйста! — задыхаюсь я. Но всё, что вырывается наружу, — это приглушённое ммфф! под его крепкой рукой.

— Маленькая подружка невесты Кензо, — рычит он мне в ухо холодным голосом с неуловимым акцентом. Это не японский. Не европейский и не американский.

Это просто чистая злоба и тьма. Чистый яд и страх.

— Кензо заплатит за тебя хорошую цену.

Мои глаза расширяются, когда его свободная рука скользит вперёд и грубо хватает одну из моих грудей.

О Боже…

— Это не значит, что я не могу сначала попробовать…

Его рука отрывается от моего рта.

— Пожалуйста!! — вырывается у меня жалобно, ноги дрожат, а желудок сводит, пока он терзает мою грудь. — Пожалуйста! Какую угодно цену…

— О, ты заплатишь цену, маленькая шлюха, — хрипло шепчет он мне в ухо.

Но затем я замираю.

Что-то изменилось.

Его голос просто…изменился.

Я задыхаюсь от нового приступа страха, когда слышу металлический щелчок выкидного ножа. Мои глаза расширяются, когда он протягивает руку и подсовывает лезвие под край моего худи. Его рука дёргается, и я рыдаю, когда нож рвёт и кромсает мою одежду, разрывая её на части, пока он не дёргает лезвие вверх, и весь худи, футболка под ним и лифчик разрываются, обнажая мою грудь.

Низкий, тошнотворный стон вырывается из моего горла, когда его губы опускаются к моему уху, горячее дыхание покалывает кожу.

— Просто помни своё чёртово стоп-слово, моя маленькая шлюха.

Мир перестаёт вращаться. Моя реальность мерцает, как будто кто-то играет с выключателем.

Мозг коротко замыкает, когда я полностью осознаю знакомость этого акцента.

Ты. Должен. Быть. Чёртовым. Шутником.

— Ты серьёзно?! — начинаю я, оборачиваясь к Малу.

Но мгновенно его руки напрягаются, снова грубо прижимая меня к стене, без капли милосердия.

— Не. Смей. Двигаться, — хрипло шепчет он мне в ухо, вызывая дрожь по спине.

Страх и адреналин всё ещё здесь. Но теперь они смешались с чем-то другим. Чем-то тёмным и порочным. Чем-то зловещим и манящим.

Чем-то, от чего моя кожа покрывается мурашками, а бёдра сжимаются с первобытной потребностью.

— Учитывая, что ты значишь для Мори-кай, — рычит он, — будет сладким удовольствием запачкать тебя.