Император. Прогрессор. Маг
Шрифт:
Решено. Больше никаких завоевательных походов на моём веку, только против роя, если понадобится. Буду заниматься развитием империи, строительством дорог и мостов, позабочусь о том, чтобы у каждой семьи на столе всегда был хлеб.
Глава 25 Саян. Моря и океаны.
Руки, ноги, голова на месте. Всё шевелится. Когда я захочу, естественно, а не когда им заблагорассудится. Щупалец, тентаклей и прочих незапланированных отростков не видно. Вроде я это я, да притом живой. Лежу в постели у себя дома в Халионске. Немного похудел,
Разобравшись с самоопределением, вышел из дома в поисках пропитания, так как дома еда была только для дочери. Шиары и Марона не оказалось дома, потому перекусить решил в избе Андрея Николаевича. Жилище у него было скромным, деревянным, но чистым и ухоженным. Геолог был дома, пил чай, когда я заглянул в гости. Завидев меня, он поинтересовался:
— О! Оклемался. Как самочувствие?
Вытянув вперёд руки и убрав с лица любые эмоции, я ответил:
— Робот не может причинить вред человеку или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинён вред. Робот должен повиноваться всем приказам, которые даёт человек, кроме тех случаев, когда эти приказы противоречат Первому Закону.
Глаза геолога полезли на лоб. Я расхохотался. Через несколько минут до собеседника дошла суть шутки, он тоже засмеялся.
— Хорош болтать. Всё, что есть в печи, на стол мечи!
— Чего?
— Гостя накорми, вот чего! Жрать хочу аки конь.
Андрей Николаевич спустился в небольшой подвал и показался оттуда лишь спустя несколько минут. Он притащил кусок солёного сала, двух среднего размера копчёных рыбин и мешок с сухарями. Затем снял с шестка печи чайник, налил две кружки кипятка, бросил в каждую по щепотке сушёной травы вместо чая. С полок достал небольшую чашку с ягодами.
Спустя несколько минут я умял всё. Геолог успел только опустошить свою кружку чая. Действительно, химеризация вызывает повышенный аппетит. Пока это вроде единственное последствие превращения. Что будет дальше, не совсем ясно, так как у меня не было времени на изучение заклинания, составленного Оло, возможно, в дальнейшем меня ждут более серьёзные изменения.
Закончив трапезу и поблагодарив геолога, я отправился в ратушу, чтобы известить о своём чудесном спасении всех заинтересованных. Оказывается, я был без сознания целую неделю. За это время меня успели доставить домой, поили, кормили и омывали, и переживали за моё состояние. К счастью, всё обошлось.
Заодно в ратуше я взял устройство связи, чтобы связаться с Оло, после чего отправился к себе в дом, чтобы провести разговор в спокойной обстановке.
— О, Саян! — удивлённо произнёс Оло.
— А ты чего так удивляешься, будто покойника увидел? — ответил я.
— Так… Ты как бы есть не совсем живой. Ты не помнишь?
— Что именно?
— Во время чтения заклинания с тобой произошло что-то неладное. Кровь хлестала во все стороны. Ну, дядя Марон так сказал. И ты вроде как умер в последний момент, или почти. Я не был до
— Так и что со мной в итоге? Я труп? Химера? Зомби?
— Не знаю, Саян. Я с таким раньше не сталкивался. Думаю, что ты химера. Наверное, ты всё же успел в последний момент закончить заклинание, превратил себя в химеру с крайне высокой регенерацией, после чего умер, но тут же регенерировал и вернулся к жизни. Как-то так.
— Значит, и вправду покойник. Разницы с живым, правда, не ощущаю. Есть только постоянно хочется.
— Все химеры после превращения очень много едят. Еда помогает завершить превращение. Ты ко всему прочему много крови потерял, так что тебе есть хочется, чтобы восстановиться. Поэтому не думаю, что ты покойник, живой ты, дядя Саян.
— Спасибо, успокоил.
Переговорив с Оло, я задумался над тем, что делать дальше. Да, я был жив и вроде даже здоров, горло не кровоточило, но надолго ли? Думаю, двинуть кони я могу в любой момент, поэтому имеющееся в распоряжении время должен использовать по максимуму, обезопасив как смогу близких. Какая у нас главная опасность? Рой. Однозначно. Безумные механизмы древних, другие государства ничто в сравнении с этой угрозой. К местам деятельности древних мы просто не будем больше приближаться, а другие государства смогут до нас добраться очень нескоро.
Итак, рой. Голос, когда мы в последний раз с ним говорили, сказал, что решить проблему с арахнидами сможет лишь избранный, которым я не являюсь. А кто является? На ум в первую очередь приходят кандидатуры Марона и Оло. Первый — гений с неординарными способностями и органом твари на затылке. Второй — последний оставшийся на Триале олодский маг. Хотя в свете последних обстоятельств к списку можно добавить меня после химеризации, ведь сейчас это уже не совсем тот я, что говорил с Голосом.
Пока размышлял над этим, в гости пожаловал Мэнди Ванди Мо.
— Здравствуй, друг. Не помешаю? Я узнал, что ты пришёл в себя, и решил узнать, как твоё здоровье.
— Не помешаешь. Присаживайся. Чувствую себя хорошо, спасибо, что поинтересовался.
— Понятно. Чем занимаешься?
— Да вот думаю над тем, кто… Да твою же дивизию, завр тебя за ногу, Мэнди! — воскликнул я и подскочил с плетёного кресла.
— Что случилось? — испугался эльф.
— Это ведь ты!
— Хм. Ну да, вроде это я.
— Да я не о том. Голос во сне, во время последнего разговора, сказал мне, что справиться с роем может только избранный. У тебя вполне достаточно странностей, чтобы быть им! К тому же ты говорил, что вспомнил далеко не всё, что знал. Никаких новых мыслей нет на этот счёт?
— Избранный? Не думаю. Голос? Вот на его счёт, кажется, что-то всплыло в моей памяти. Наш народ называет его говорящим в ночи. Лишь единицы способны его слышать. И я, кажется, тоже с ним говорил когда-то. Не помню точно. Хотя… Избранный… Что-то такое было в нашем с ним разговоре. Возможно, ты прав и это действительно я…
— Раз так, значит, тебе известен рецепт победы?
— К сожалению, нет. Возможно, был известен когда-то, но сейчас… Я всё ещё восстанавливаюсь после… Не помню точно после чего. Может, когда-нибудь мне удастся вспомнить.