Император

РуНикс

***

На обратном пути из гостевого туалета Амара поднялась по лестнице на второй этаж, где раньше была художественно-графическая студия матери Данте. У нее никогда не было возможности побывать там раньше, и она всегда хотела туда попасть.

Огромная комната была пуста, за исключением нескольких коробок и предметов искусства под большим окном, прямо напротив входа, откуда открывался вид на холмы и реку, протекающую через него. Амара направилась туда, любуясь видом. Это было красиво, и она могла

понять, почему это вдохновляло с художественной точки зрения.

— Это место, где он убил ее, ты знаешь, — женский голос позади нее заставил Амару повернуться на опухших ногах, морщась от пульсации в них.

Она посмотрела, как Нерея выскользнула из-за двери, одетая во все черное, выглядела намного старше, чем когда-либо видела Амара, с морщинами напряжения на ее лице.

— Сестра, — прохрипела Амара. — Мы тебя искали.

Другая женщина кивнула.

— Я знаю. Я пряталась.

Амара моргнула.

— Почему?

Нерея улыбнулась улыбкой, от которой у Амары пробежал холодок.

— Знаешь, у тебя потрясающая мама, — начала она, подходя ближе.

Амара инстинктивно отступила на шаг и промолчала.

— У тебя потрясающие друзья, — продолжила Нерея мягким тоном, скользящим между ними, как змея. — У тебя потрясающий мужчина. А теперь у тебя будет потрясающий ребенок. Потрясающая Амара.

Амара почувствовала, как ее грудь сжалась, руки прикрыли живот.

— А ты знаешь, что у меня было? — Нерея сделала еще один шаг, ее рука погладила пистолет сбоку от бедра. — У меня был жестокий отец, позволявший своим друзьям изнасиловать меня. У меня была дерьмовая мать, которая оставила меня с ним после того, как узнала, что он натворил. А друзей у меня не было, потому что он начал обучать меня быть шпионом.

Ее сердце болело за женщину, хотя ее чувства оставались начеку.

— Я знаю, что такое стыд, Нерея. Я знаю, как это разрывает твою душу.

— Нет не знаешь, — смеясь, покачала головой Нерея. — Ты думаешь, что когда тебя три дня пытали и насиловали трое мужчин, ты теперь знаешь, каково это? Ты никогда не узнаешь, Амара, потому что после того, как он приказал им отпустить тебя, у тебя были люди, которые баловали тебя и отправили на гребаную терапию, ради всего святого. Утром у меня была холодная комната и тренировка. Так что нет, Амара, ты никогда не узнаешь, каково это. Тьма в твоей душе, всего лишь пятно. Темнота в моей душе, это затмение.

Боль в ее голосе, тоска на лице, пытка в глазах заставили сердце Амары кровоточить, ее пульс застучал в венах, кровь приливала к ушам.

Нерея усмехнулась ее молчанию.

— Знаешь, я была в порядке. Я справлялась. До тех пор пока Ксавьер не приказал мне стать шпионом в Наряде и подобраться к тебе с боку, просто чтобы убедиться, что ты не проболтаешься. Он приняли меня, потому что я была

его дочерью, и я приехала сюда счастливая, что у меня есть сестра, счастливая, что мы не знали нашего отца, счастливая, что она могла понять мою боль, надеясь сблизиться. И я увидела тебя, красивую, покрытую шрамами Амару, у которой была мать, которая любила ее, подруга, которая защищала ее, и чертов принц Наряда на ладони. Это меня расстроило, Амара.

Амара почувствовала, как сжался живот, ее дыхание стало немного затрудненным.

— Прости, — сказала она сестре, ее сердце сжалось от боли. — Мне очень жаль, Нерея.

Нерея склонила голову набок, рассматривая ее.

— Знаешь, я думаю, тебе действительно жаль. И это заставляет меня ненавидеть тебя еще больше.

Сила эмоции, исходящей от пожилой женщины, ударила Амару прямо в грудь, посылая боль в животе. Амара схватилась за живот, стараясь сохранять спокойствие и не напрягать ребенка, но, черт, это было тяжело. Ей нужно было выйти из комнаты.

Амара сделала шаг в сторону, но женщина преградила ей путь, и ее сердце начало неудержимо колотиться.

Ребенок. Ей нужно было сохранять спокойствие ради ребенка. Она не могла потерять её тоже. Не сейчас.

Амара глубоко вздохнула, желая, чтобы ее тело прислушивалось к мозгу.

— Дай мне уйти, Нерея.

Нерея улыбнулась.

— У нас просто давно назревший разговор, сестра.

Амара посмотрела на пистолет на её бедре, и сглотнула.

— Я не понимаю. Ты была так добра ко мне, особенно когда меня изгнали.

— Ох, я была счастлива, когда тебя изгнали, — сказала ее сестра, играя с пистолетом на бедре. — Лоренцо действительно не волновало, чем Данте занимался с тобой. Ты была посторонней и дочерью слуги, ему было все равно, куда Данте засунет свой член. Это было до тех пор, пока я не прошептала ему, как эмоционально привязан к тебе Данте, как ты видишь сны о захвате его империи, как ты опозоришь фамилию Марони. Ох, он это проглотил, эгоистичный осел.

Она вспомнила тот день, когда ее неожиданно вызвали в особняк, весь разговор в комнате, разбитое сердце.

— Я думала, тебе будет больно, и была счастлива, — недоверчиво покачала головой Нерея. — Но нет, ты потрясающая Амара. Тебе надо было ехать в университет, чтобы изучать то, что ты хочешь, у тебя была красивая квартира, у тебя была машина, у тебя даже была чертова кошка. Думаю, это стоит трахнуть принца, да?

Ярость, такая глубокая, жестокая и старая, заполнила ее организм. Амара всегда записывала мелом все, что случилось с судьбой, но глядя на эту женщину, с которой она разделила половину своей крови, понимая, что она ответственна за боль и одиночество, которые она пережила, что Данте страдал, ее охватила чистая, неподдельная ярость.