Императрица Ядов
Шрифт:
Глаза Константина скользнули по моему лицу, прежде чем упасть на мои руки. Появились новые слова. Скрытность, тоска, душевная боль. С таким же успехом я могла бы носить свое сердце на рукаве.
— Елена, сядь. — его голос был добрым, мягким. Больше, чем я заслуживала. — Больше не будет ни побега, ни возвращения. Мы семья, а семьи не бегут друг от друга.
Я уселась обратно на стул.
— Роксана сказала, что ты даже не взглянул на другую девушку, пока меня не было. Это правда?
Я знала, что мучаю
— Других не было.
Я подняла на него глаза. Его лицо было открытым и честным.
— В самом деле? Больше никого? Ты был монахом три года?
Константин протянул свое вино, будто был хозяином, произносящий тост.
— Кто может сравниться, Елена?
Это заставило меня замереть.
Я посмотрела на свою еду, чувствуя, как щеки заливает жар.
Кто может сравниться, Елена ?
— Какой ответ я могу ожидать, если задам тот же вопрос? — он спросил.
Это меня немного привело в чувство. Я прищурилась, глядя на него.
— Ой, да, будучи родителем-одиночкой, работая и посещая курсы в колледже, я была действительно беспорядочной. — я покачала головой. — Нет, Константин. Больше никого не было.
Константин выглядел довольным и сделал глоток вина.
— Колледж. Расскажи мне об этом.
— Я не могла позволить себе ничего роскошного, — ответила я, прежде чем здравый смысл смог заставить меня замолчать. — Но я много работала. Мне удалось сократить срок обучения с четырех лет до трех. Окончила учреждение с отличием.
— Конечно, ты это сделала. Я не ожидал бы ничего меньшего. — Константин нарезал овощи. — Тебе понравилось?
— Понравилось ли мне? — я почувствовала, как на моем лице появляется улыбка. — Мне понравилось. Мне нравилось каждое мгновение. Я приходила раньше всех и оставалась последней. Я подружилась с лаборантами, чтобы они пускали меня на выходные и праздники.
Я начала расслабляться и приступила к ужину.
Константин прав, это восхитительно. Курица и подливка были аппетитными, специи смешивались вместе, создавая изысканное блюдо.
Между укусами я добавила:
— Хотя колледж меня ненавидел.
— О?
— Нико пришлось пойти в детский сад, пока я училась, и он был самым непослушным ребенком. — я старалась не рассмеяться. Он был настоящей угрозой. — Он не был ужасным или мстительным. У него просто было много энергии, и он был безрассудным. Это создает плохую комбинацию.
— Он и то, и другое, — пробормотал Константин в знак согласия. — Он напоминает мне Наташу, когда она была моложе. Полный энергии, но сообразительный.
— Они похожи друг на друга?
— Они могли быть близнецами. Я найду фотографию. — когда он подвинулся, чтобы наполнить свой бокал, он предложил мне немного вина.
—
Какая-то глубокая часть меня кричала от ярости, но я проигнорировала ее. Вино было кислым, но хорошо приготовленным, вероятно, из виноградника, который стоил больше, чем это поместье.
— Мне сказали, что в последнее время ты сам не свой.
Когда Даника сказала мне это, она произнесла это тихо и вполголоса, словно боялась, что мыши могут услышать и доложить Константину. Я бросила на него один взгляд и поняла, что что-то не так, но Даника подтвердила, что это глазурь на торте.
Константин никак не отреагировал.
— Напряженно обеспечивать власть над Стейтен-Айлендом и иметь дело с другими организациями. Много сил изменилось с тех пор, как ты была в этом мире в последний раз, Елена. Ломбарди ушли, и Вашингтон, округ Колумбия, никому не принадлежит. Три семьи Бостона в мире, а король Майами в тюрьме.
— Все это звучит довольно интересно, — сказала я, но продолжала настаивать. — Но что насчет тебя?
— Меня? — он тихо рассмеялся. — Я занимался семьей, которая разваливалась на кусочки, криминальным авторитетом, который проник в мой дом и имел дело с разбитым сердцем. Все, что я делал, я делал для своей Братвы.
— Кто-то сказал мне, что ты был жестоким.
— Я всегда был жестоким, Елена.
Я покачала головой.
— По-видимому, ты сейчас сам проводишь допросы? Даже Артем, Дмитрий или Роман не присоединятся к тебе. Черт, даже Олежка. Почему? Почему они так напуганы, видя тебя в действии?
Мускул на челюсти Кона дрогнул. Единственный физический признак того, что он все больше расстраивался из-за разговора.
— Ты очень любопытная для человека, которая не планирует задерживаться надолго.
— Я знаю тебя, Кон. Я знаю тебя. И знаешь, какая первая мысль пришла мне в голову, когда я увидела тебя в том лесу, после трех лет агонии, разлуки и боли?
— До или после того, когда ты набросилась, как дикая кошка?
Я ткнула в него пальцем.
— Я подумала, что с ним что-то не так. Что-то внутри него сломалось, сцепление соскользнуло. Это не тот человек, которого я... — я замолчала. Эмоции начали забивать уши и горло, затуманивая все рациональные мысли. — Я просто хочу знать, что с тобой случилось.
— Ты знаешь, Елена, — сказал он. — Ты просто не хочешь в это верить.
Я сглотнула, несмотря на пересохшее горло.
— Я не понимаю, что ты имеешь в виду.
— Да, ты понимаешь, — он передал мне тарелку. — Хлеб?
Я отшвырнула ее прочь.
— Нет, я не хочу хлеба. Я хочу наорать на тебя. Что произошло?
Константин скривил губы, зверь внутри него вышел на поверхность. Он хорошо носил свою маску, лучше, чем большинство, но даже у него не бесконечное терпение. Если и было что-то, в чем я была хороша, так это в раздражении этого человека.