Имперец. Земли Итреи
Шрифт:
Снова что-то среднее между Арройо и Грядой. Только очень грязное и полное людей. Они здесь буквально затопили улицы, словно муравьи, снуя во все стороны.
Фатия довольно протянула:
— Ага, вот ты где.
Я не успел ничего сообразить, но шагнул навстречу рванувшему к нам мужчины. Через миг он согнулся передо мной в поклоне:
— Старший Атрий, — ловко скользнул в сторону, повторил поклон, опустив голову ещё ниже. — Молодая госпожа, я так переживал, так переживал. Боги милостивы к нашей секте, вам удалось
— Помолчи.
Мужчина, явно подчинённый Фатии, раз даже знал того, кем я притворялся, послушно замолчал. Фатия же быстро принялась отдавать команды:
— Отыщешь лавочника из надёжных. Чтобы когда взвешивание трав закончится, на площадь выкатил бочки с вином. На всех, кто там собрался. С запасом.
— Госпожа, но тут времени осталось...
— Мне плевать. Ищи. Плати двойную цену, нанимай какую-нибудь мелкую банду, чтобы они таскали бочки. Не мне тебя учить. Я могу тебя лишь наказать. Или наградить.
Фатия бросила ему очередной кисет. Мужчина снова согнулся:
— Как прикажет молодая госпожа.
— Затем всем собраться, выйти через центральные ворота. Та девчонка на месте?
— Да, госпожа.
— Используй её. Двигайтесь не спеша, тяните время. Присоединитесь к крупному каравану.
— Понял, молодая госпожа.
— Свободен. Вперёд за вином.
Мне только и оставалось, что шагнуть вслед за ней.
На площади стало проталкиваться сложней. Я уже через двадцать шагов устал командовать:
— С дороги, с дороги.
И просто перестал втягивать в себя духовную силу после каждого предупреждения. Она разлилась вокруг меня на три шага, обтекла Фатию, не касаясь, и заставила толпу отшатнуться от нас с воплями.
И вот тогда мы спокойно дошли до центра площади. Фатия шепнула:
— Поменьше говори.
С улыбкой шагнула вперёд, к какому-то мужчине, закрывая меня спиной.
— Старейшина города Лунного Света, рада вас видеть.
Седой мужчина с короткой и редкой бородёнкой, буркнул:
— А вот я не очень. Одни проблемы в этом году, так ещё и половина их связана с тобой, молодая госпожа Фатия.
— И в чём же я виновата, старейшина Кавий?
— А в чём может быть виновата красивая девушка? — старейшина фыркнул и припечатал. — Во всём! Ещё когда ты приехала сюда на прошлый сбор урожая, я предвидел все эти проблемы. Но в этом году ты превзошла даже мои ожидания.
Фатия сменила тон, теперь в нём не слышалось улыбки:
— Старейшина Кавий, и мой дед, и мой отец вас безмерно уважают, но выбирайте выражения. За последние недели я перенесла достаточно унижений и моё терпение закончилось.
Старейшина хмыкнул, склонился ближе к Фатии и ответил:
— Представляешь, молодая госпожа, моё тоже. Ты только вошла в город, а оно закончилось. Сбор Трав есть Сбор Трав. Время,
Я вскинулся, услышав знакомое прозвище. Да что вы все, словно сговорились! Какой я вам Мясник?
Старейшина же, глядя поверх плеча Фатии на меня, кивнул:
— Да, да. Стража уже доложила мне о происшествии на воротах и том, что там мостовая залита кровью, словно через ворота вошёл один из безумцев марионеточников. Я закрою на это проишествие глаза, но сразу предупреждаю, что первый и последний раз. В вольных городах установлены правила и даже наследники сект обязаны их соблюдать.
— И я их не нарушала. Попрошайки сами пересекли черту.
Старейшина припечатал:
— В этом городе закон — это я! И только я решаю, где лежит черта. Будешь упорствовать, что на тебе нет вины?
Фатия упрямо набычилась:
— Буду!
Старейшина фыркнул:
— Самодовольная!
И развернулся, двинувшись в сторону.
Я даже не поверил своим глазам. Всё это время я понемногу расширял сферу боевой медитации, ожидая, что этот спор, который уже перешёл в крики, вот-вот закончится приказом схватить нас. Или хотя бы меня.
Но... Всё? Покричали и разошлись?
Старейшина тем временем ловко, воспользовавшись техникой, преодолел последние шаги и вскочил на платформу, что стояла посреди площади. Квадратную, каменную, высотой по пояс. В её центре возвышался каменный же обелиск. Вскинул руки и его голос рванул буквально к небу, оглушая и заставляя тех, кто послабее, пригнуться к земле:
— Соревнование трав объявляю открытым!
Стоило его голосу стихнуть, как тут же невдалеке, посреди толпы раздались вопли:
— Как это открыли? А где эти водные ящерицы? Где пауки?
Фатия скривилась, буркнула:
— Пошли.
И теперь уже сама выпустила из тела духовную силу, заставляя людей отшатываться со своего пути. Куда мы идём, было ясно. Ближе к платформе. Я уже видел справа от неё четырнадцать спокойных фигур, к которым не смела подступить толпа.
— Дальше я одна.
Я послушно замедлил шаг, оставаясь на краю толпы, и Фатия встала пятнадцатой. Старейшина тем временем развернулся и прокричал об открытии ещё раз. И ещё и ещё, успокоившись, только когда сделал это в каждую из сторон площади и платформы, закончив лишь за спинами представителей сект. Во всяком случае у десяти из них точно на груди висели жетоны, а у остальных, быть может, скрывались под отворотами халатов.
Ближайший к Фатии парень, с неприятной улыбкой нагнулся к ней:
— А я думал, что в этот раз уничтожительница артефактов не рискнёт появиться на соревновании. Мало тебе было позора в прошлом году?