Империум человечества: Омнибус

Торп Гэв

Первый бунтовщик, высунувшийся из шахты, швырнул в Рооса звеном цепи размером с кулак, пытаясь сбить ему прицел, но старшина просто позволил железке с лязгом отскочить от переборки и мгновением позже произвел идеально точный выстрел. Мятежник не успел нырнуть обратно, и участок палубы сзади трапа заблестел багрянцем. Труп, свалившийся вниз, вызвал шквал криков и проклятий. Настроив скоростной загрузчик, старшина переключил моторчик барабанов на выдачу двух пуль; тем временем из шахт выбрались ещё трое мужчин и бросились на него.

— Приказываю вам… — успел произнести Роос перед тем,

как в пролете громыхнул выстрел из дробомета. Стражник Вейетт, шагнувший навстречу нападавшим с нейрострекалом на длинной рукояти, со стоном крутнулся на месте. Старшина успел пальнуть ещё раз перед тем, как бунтовщик вынудил его наклониться, взмахнув куском железного троса. Промедлив, флотский поплатился ободранным плечом и виском.

Покачнувшись, Роос оттолкнулся от переборки и сумел попасть сдвоенным выстрелом в бедро врагу. Раздробленная конечность подогнулась, и мятежник рухнул на пол. Его товарищ, оказавшийся позади, уже замахивался длинным разводным ключом. Удар пришелся по руке, в которой старшина держал пистолет, и она тут же онемела. Другим концом инструмента бунтовщик врезал Роосу в челюсть. Флотский внезапно для себя повалился на ступеньки, кто-то схватил его за горло и начал давить. Старшину пинали по ребрам и ногам, но ощущения были какие-то смутные. В какой-то момент сквозь грохот боя прорвался звук открытия грузового лифта, но все шумы сливались в один, и Роос уже почти ничего не слышал.

Загнав в дробомет очередной заряд, Бельнов мельком взглянул на драку у подножия лестницы. Кто-то душил молодого офицера на ступеньках, а вокруг них бушевала всеобщая свалка — мелькали кулаки, дубины и клинки, а откуда-то из толпы доносился сухой перестук флешеттомета.

Хрена с два он будет пробиваться через такое. Насколько понимал Бельнов, не было больше никакого товарищества. Теперь каждый сам за себя. Метнувшись влево, он пробежал по короткому переходу к грузовому лифту. Ему, как бригадиру, были известны коды от подъемника.

За время, потребовавшееся для открытия дверей лифта, к Бельнову присоединились ещё четверо — двое сразу вошли с ним внутрь, ещё двое успели до того, как створки закрылись. Снаружи кто-то крикнул: «Вернитесь потом за нами!», — и бригадир поднял руку, словно так и собирался поступить. А затем они впятером, втиснутые в небольшой куб, уже со скрежетом поднимались вверх и посматривали друг на друга по пути к брюху дромона.

— Работаем быстро и чисто, парни. Экипаж нам нужен живым, — сказал им Бельнов. Мятежники кивнули с мрачными лицами; они уже прошли точку невозврата. И лучше бы, мать его, тем, кто привел сюда это маленькое суденышко, исполнить то, что бунтовщики им прикажут.

Взбрыкнув, Роос выпучил глаза и сделал мощный, хриплый вдох. Никто больше не сдавливал ему горло. Через несколько секунд из глаз старшины ушла серая муть с красными точками, и он сумел сесть. Ещё чуть позже флотскому удалось выдавить:

— Чё?

Широкоплечий мужчина в черно-каштановом мундире не ответил. Он просто грузно перешагнул через Рооса и занес ногу для удара. До старшины дошло, что звук, едва услышанный им немного раньше, произошел от соударения приклада дробовика этого мощного типа с головой докера, который душил самого флотского. Здоровяк пнул мятежника в лицо, там что-то хрустнуло, и парень повалился на спину.

Затем

громила, — арбитр, как с трудом сообразил Роос, — носивший черно-каштановые цвета карателя, выстрелил от бедра в докера с тесаком. Бунтовщик свалился в шахту трапа. Пока флотский хватал воздух, его спаситель развернулся на каблуках к дюжему мужику, у которого пытался вырвать нож стражник Скаи, и треснул мятежника ложем дробовика по голове. Простонав, тот зашатался, и каратель прикончил его вторым взмахом, а затем по инерции крутнулся на месте и вновь оказался лицом к помещению, перезарядив оружие и взяв его наизготовку. Его визор и стальная рука слабо мерцали в свете палубных люменов.

— Лежать! — рявкнул кто-то позади Рооса, тот инстинктивно прижался спиной к ступенькам, и через него перескочили ещё двое бойцов. Эти оказались арбитраторами, в чисто-черных мундирах — один с дробовиком, другой с маленьким круглым щитом и длинной силовой дубинкой, имеющей противовес на конце.

Едва они успели присоединиться к своему командиру, как раздался вопль: «Мы ещё можем их уложить!», — и схватка закипела вновь.

Чего бы Бельнов не ожидал увидеть на выходе из грузового лифта, он определенно не думал, что там окажется пустой коридор и одинокая невысокая женщина в черном панцире. Он готов был с боем прорываться через толпу корабельных охранников, чтобы добраться до мостика, но довольно быстро придумал новый план.

— Эй, девчонка, разворачивайся и веди нас в кабину пилотов. Мы не злодеи, просто хотим сохранить жизни и души, что нам дал Император, понимаешь? Так что ты…

На этом Бельнову пришлось прерваться, поскольку нанесенный снизу вверх удар силовой дубинкой с полным зарядом вышиб у него из рук дробомет. Оружие, вращаясь, подлетело до потолка, а бригадир взвыл и рухнул на колени, глядя на сожженные ладони. Осознание всей чудовищности происходящего ещё не успело проникнуть в разум мятежника, а дубинка уже вновь пришла в движение. Взмах понизу — и докер свалился, не в силах устоять на раздробленном колене. Ещё выпад — и кто-то издал мучительный звук, который и криком-то не был, поскольку парализованная разрядом грудь не пропускала воздух.

— Вторжение! — прокричала женщина и снова взмахнула дубинкой. — Вторжение через грузовой люк! Оровен! Все, кто есть! Скорей сюда, черт вас раздери!

Словно отвечая ей, за спиной у Бельнова раздался выстрел из дробовика. Он нашел цель, и бригадир рухнул ничком на раненые руки, придавленный свалившимся на него трупом. После удара ладонями о палубу мучительная боль всё-таки прорвалась в сознание, и бунтовщик наконец-то завопил. Выстрелы и вспышки силовых разрядов, мелькавшие над ним, достигли крещендо.

Схватка у основания лестницы, ведущей в стыковочную башенку, продолжалась недолго. Боевой дух мятежников улетучился после новых звуков стрельбы: внизу, под шахтами трапов, неудавшиеся бунтари бросали импровизированное оружие и скрывались в отсеках доков. Те, кто успел подняться к пролету, сначала были на взводе, но арбитраторы в итоге изменили положение дел.

— Бросайте оружие! — ревел ведущий каратель. — Бросайте оружие и сдавайтесь, сволочи!

— Вали его! — заорал кто-то из задних рядов толпы, а другой бунтовщик тем временем попытался прорваться к грузовому лифту, но был сбит с ног дубинкой.