Империя Греха

Кент Рина

Может, это ослабило бы все напряжение, скопившееся в моей груди.

Но опять же, я бы не стала делать что-то подобное из злости. Это просто неправильно.

Как и все в последнее время.

Даже мой плейлист «Старое-Доброе» уже не звучит, как раньше. Песни слишком грустные, слишком бесцветные.

А они и не должны быть такими. Они самое яркое, что есть в моей жизни. То, что дает мне силы пережить день, создать больше систем и просто выжить.

Это то, что всегда было моей целью, верно? Выжить.

— Джейн, ты выбираешь.

Голос Гвен возвращает меня в настоящее, и тут я замечаю, что они оба смотрят на меня после своего сеанса глазирования.

— Да, ты выбираешь, Джейн. Разве Нокс не лучше?

— Нет, точно Нейт. Не смей выбирать никого, кроме Нейта.

Я делаю глоток воды, успокаивая сухость в горле, и говорю прямо противоположное тому, о чем думаю:

— Я выберу Натаниэля. Он более опытный и уравновешенный.

Гвен хлопает обеими ладонями по столу.

— Спасибо!

— У тебя ужасный вкус на адвокатов, Джейн. — Крис смотрит на меня сбоку. — Вы обе съедите свои слова, когда он выиграет дело Белл.

Гвен откидывает волосы назад.

— Это если он выиграет. Слышала, что Мэтью Белла поддерживает мафия.

Я поперхнулась своей водой, она хлюпает через нос и разбрызгивается по моим коленям.

— Господи, Джейн. Ты в порядке?

Крис предлагает мне салфетку, но я не могу сосредоточиться на ней, потому что все, что я слышу, это слова Гвен.

— Ч... что?

Я смотрю на нее с выражением, которое, должно быть, похоже на сцену из фильма ужасов.

— Мафия.

— Какая мафия, Гвен? — мой голос захлёбывается, как и внутренности.

— Русская, кажется? Не знаю точно. Я подслушала, как Нейт говорил об этом с Аспен на днях, не то чтобы я шпионила за ними или что-то в этом роде. Клянусь, я просто проходила мимо, и ладно, может, я специально осталась, чтобы послушать, о чем они говорят, когда они вместе, но это не значит, что у меня был какой-то злой умысел или что-то в этом роде. Клянусь моей священной ванилью.

Гипер активная речь Гвен отходит на второй план, и на поверхность всплывает нечто гораздо более мерзкое. Кажется, меня сейчас вырвет.

Или я упаду в обморок.

И я не могу допустить этого в присутствии Гвен и Криса, иначе они узнают, что я сломалась. Поэтому я встаю как можно медленнее, потому что если я сделаю это быстрее, то точно окажусь на полу.

— Я скоро вернусь, — шепчу я и поворачиваюсь, направляясь в ванную.

Эта дама снова наблюдает за мной. Она не сводит с меня глаз, и теперь они более напряженные, более сосредоточенные.

Она знает меня.

Она точно знает, кто я, несмотря на очки, маскировку и все остальное, и она скажет им. Она скажет, что видела меня здесь,

что нашла меня, и они придут за мной...

Остановись.

Тебе нужно остановиться.

Я глубоко вдыхаю и направляюсь в туалет. Сняв очки, я кладу их в карман и брызгаю на лицо обильное количество воды.

— С тобой все будет хорошо, — шепчу я своему растрепанному отражению в зеркале. — Они не смогут тебя найти.

Мне требуется несколько секунд, чтобы справиться с дыханием, прежде чем я выхожу, надев очки.

Я врезаюсь в кого-то и вздрагиваю.

— Смотри, куда идешь.

Я замираю.

Это акцент, который я только что услышала в этом голосе? Тот же голос, который мне знаком?

Медленно, слишком медленно, я смотрю на человека, в которого врезалась. Он высокий, широкий и в очках. Они не такие толстые, как мои, и придают ему умный вид, маскируя его истинную опасную натуру.

Кирилл.

Пират.

Один из них, во всяком случае. И он настолько силен и коварен, что никто не осмеливается переходить ему дорогу.

Сейчас он оценивает меня своими светлыми глазами, прикрытыми очками, и на мгновение мне кажется, что все кончено.

На мгновение мне кажется, что он протянет руку, сорвет мои фальшивые очки, вытащит контактные линзы и оттащит меня за волосы.

Перед ним стоит мужчина. Он более тощий, ниже ростом, у него женственная внешность, но он никогда не обманывал меня. За этой внешностью скрывается одно из самых смертоносных человеческих оружий. Александр. Еще один пират, цель которого охранять Кирилла.

Именно он сказал мне смотреть, куда я иду, и именно он смотрит на меня сверху вниз.

Сейчас я нахожусь под их пристальным вниманием, и хочется, чтобы земля разверзлась и поглотила меня.

Лучше бы я осталась в ванной.

Лучше бы я никогда не приходила сюда.

Черт, в этот момент я хотела бы никогда не рождаться.

— На что ты пялишься? — спрашивает Александр своим не очень глубоким, но угрожающим голосом.

Я не могу перестать смотреть на них, не могу остановить дрожь, и быстрое сердцебиение. Все это.

Это срыв, не так ли? Я собираюсь устроить это у них на глазах и все разрушить.

— Этот маленькая наглая...

Александр тянется ко мне, и я вижу это, его руку, насилие, которое оно обещает, но я не могу пошевелиться. Не могу.

И тут он хватает меня за воротник и поднимает вверх. Мои ноги отрываются от пола, а горло смыкается от его дикой хватки, перекрывая доступ воздуха.

Мои ногти нащупывают его руку в отчаянной попытке оторвать его от меня, но это только заставляет его крепче держать меня в удушающем захвате, отчего на глаза наворачиваются слезы.