Империя Греха

Кент Рина

— Почему ты не сказал мне, папа?

— Потому что я не хочу причинять тебе боль.

— Но я твоя дочь. Я должна заботиться о тебе.

— Ты всегда видела меня сильным и могущественным. В тот день, когда я застрелил этого ничтожества, ты смотрела на меня как на бога, и я эгоистично хотел, чтобы ты продолжала смотреть на меня так же. Я не хочу, чтобы ты видела меня слабым и кашляющим кровью.

— Мне все равно... Я просто хочу быть рядом с тобой, как ты был рядом со мной, когда я была маленькой.

Он протягивает мне руку, и я беру ее, сдерживая слезы.

— Настюша... послушай меня. Ты должна выйти замуж в братстве, чтобы оставаться под защитой.

— Нет, папа, я не могу. Я просто не могу выйти замуж за Кирилла или кого-то другого, когда я влюблена в Нокса. Это медленно убьёт меня.

— Настюша...

— Пожалуйста, дай ему шанс, отец. Пожалуйста. Ты удивишься, увидев, на что он готов пойти, чтобы защитить меня и быть рядом.

— А если у него не получится?

— Получится.

Я не сомневаюсь.

Потому что сегодня я кое-что поняла.

Мы с Ноксом можем относиться к разным мирам, но мы принадлежим друг другу, и, если мы оба приложим к этому все усилия, ничто не сможет нас остановить.

Глава 40

Нокс

Я имел в виду то, что сказал Анастасии. Если она не позвонит мне сегодня, я вернусь, к людям, которых она боится и которым не хочет бросать вызов.

Ее отцу придется либо отдать ее мне, либо пристрелить меня. Только так я смогу отказаться от нее.

Чертовой смертью.

Я пытаюсь работать нормально, притворяться, что я действующее человеческое существо, хотя каждый нейрон призывает меня пойти и найти ее.

Еще десять часов, говорю я себе.

Еще десять часов, и я найду ее.

Мой стол завален делами с тех пор, как судебные процессы над Белл сделали меня знаменитым — больше, чем раньше, — поэтому у меня еще больше людей, желающих, чтобы я представлял их интересы. Мне нужно просмотреть все детали и выбрать, за какие из них я возьмусь.

Я точно знаю, что это будут дела таких людей, как я — обиженных, сломленных, с тенями, заполняющими их жизнь двадцать четыре не семь. Я всегда считал, что подобные дела мне не подходят, они могут спровоцировать меня, поэтому я и отказывался от них.

Я привык ставить себя на первое место, не заботясь о судьбе других. Но благодаря случаю с Сандрой я понял, насколько это неправильно. Да, мне позволено ощущать боль, но не за счет игнорирования их боли. У меня могут быть тени, но я не должен быть ослеплен их тенью.

Возможно, мне потребовалось время, чтобы прийти к этому выводу, но лучше поздно, чем никогда.

И все это благодаря ей, девушке, которая сказала мне, что я могу

стать голосом для тех, у кого этого голоса нет. Немного как она, немного как ее мать.

Она не сдалась, хотя вначале едва знала меня. Она настаивала на своем, пока я не уступил.

Она такая стойкая, моя Анастасия.

И сейчас я снова думаю о ней, о том, как она умоляла меня уехать, как умоляла и настаивала с этими глазами, которые я не могу перестать представлять.

Не отсутствие работы заставляет меня сидеть в кресле, скрестив руки за головой, и смотреть в потолок.

Наверное, мне следовало бы взять выходной и преследовать ее дом, надеясь, что вооруженная охрана не прострелит мне голову.

И честно? Это, черт возьми, того стоило.

Когда я рассказал Дэниелу о своем плане на прошлую ночь, он назвал меня сумасшедшим, так что я вполне могу оправдать ожидания.

Дверь открывается, и я сопротивляюсь желанию закатить глаза.

Поговорим о гребаном дьяволе.

Он захлопывает ее ногой и врывается в мою сторону, держа в руках телефон и ухмыляясь, как чертов дурак.

Он снимает свои AirPods и подходит ко мне, затем поднимает телефон. На экране все из дома. Ну, не буквально, но большинство из них.

Они собрались за огромным обеденным столом в доме Джонатана Кинга. Свекор Эльзы и отец Эйдена, который еще хуже, чем эта жалкая дрянь.

Джонатан сидит со своей гораздо более молодой женой. Тут и Эльза, и ее тень — простите, муж — Эйден, и их сын Илай, который, к сожалению, все больше и больше становится похож на своего отца, а не на мать. Это те самые разрушительные гены Кингов, клянусь.

Ронан и Тил улыбаются мне, держа на руках хихикающего Реми, который продолжает скандировать:

— Нокт... Нокт...

Собрались также остальные мои друзья из средней школы, Ксандер и его жена Ким, и их дочь, которая прячет лицо в рубашке отца.

Молчаливый ублюдок с флюидами серийного убийцы, Коул, и девушка, которая укротила его разрушительную сторону, Сильвер.

И последнее, но не менее важное: причина этого звонка и та, кто держит трубку, Астрид. Она лучшая подруга Дэниела и всегда включает его во все, что происходит дома, с помощью видеозвонков.

Ее муж, Леви, еще один из «разрушительных Кингов», следит за ней, одновременно держа на руках своих мальчиков-близнецов. У них сегодня день рождения, понимаю я по огромному торту с надписями «Лэндон» и «Брэндон».

— Передай привет моему жучку, Нокс! — говорит Дэниел своим веселым тоном.

— Ты мой жучок, Дэн! — протестует Астрид.

— Согласен. Если кто и является жуком, так это он.

Я улыбаюсь, машу Ти и Рону, и они машут в ответ. Мой шурин делает из этого шоу, как нахальный ублюдок, и даже заставляет своего сына присоединиться.