Империя Искушения
Шрифт:
Я прищурилась и посмотрела на него. — Ты имеешь в виду мужчины, да?
— Я имею в виду взрослого.
— Я достаточно взрослая.
Он отпил вина и уставился на меня поверх края. — Едва ли. В любом случае, тебе нужна более твердая рука с персоналом. Ты позволяешь им вести себя, как будто ты друг, а не босс.
— Возможно. Но мне было трудно удерживать людей рядом. Я не могу позволить себе… — Я прикусила губу, сдерживая свои мысли. — Я собиралась сказать, что не могу позволить себе потерять кого-то еще. Но за одну ночь
— Это может быть хорошо, не так ли? Новый старт.
Горький, громкий смех вырвался из моего рта. — Конечно. Потому что здесь так легко нанимать людей. И у меня заканчиваются деньги. Ресторан работал в минус последние восемь месяцев, используя остаток страховой выплаты моей матери. Я не знаю, как долго я смогу оставаться на плаву.
— Если еда и зарплата будут хорошими, люди придут.
Он говорил кругами, а я была совсем не в настроении…
Мой желудок выбрал именно этот момент, чтобы издать отвратительно громкий звук. Ужаснувшись, я замерла и молилась, чтобы пол поглотил меня целиком. Затем я положила руку на живот, словно могла остановить то, что там происходило.
— Извини. Не обращай внимания.
Он замер, не донеся стакан до рта. Потом нахмурился.
— Когда ты в последний раз ела?
Я вспоминаю прошедший день. Я пропустила обед для сотрудников, чтобы разобраться с особенно отвратительным поставщиком овощей. Съела ли я энергетический батончик со своего стола? Нет, это был завтрак. Бублик, я почти уверена.
Лука тяжело вздохнул, выглядя обиженным, и поставил стакан. Он снял пиджак, затем сложил его и положил на стойку. Внезапно мое внимание отвлекли широкие плечи, затянутые в хрустящую белую рубашку. Галстука не было, так что я могла видеть часть его груди и волосы, покрывающие его кожу. Все в нем было таким мужественным, совершенно не похожим на любого парня моего возраста.
Он обошел меня, за остров, к газовой плите. По пути он начал закатывать рукава рубашки, обнажая сильные предплечья и загорелую оливковую кожу. Должно быть, я выпила больше вина, чем думала, потому что мне не терпелось провести пальцами по этим предплечьям, проследить вены и сухожилия.
Он заглянул в кастрюли, оставшиеся на плите, и отодвинул их в сторону, затем поискал среди кухонных принадлежностей и посуды. Он достал чистую сковороду и поставил ее на конфорку.
— Что ты делаешь? — спросила я.
В его руках появился чистый фартук, который он обернул вокруг талии. — Готовлю тебе ужин.
Ужин?
Он ни в коем случае не готовил мне еду. Я, должно быть, неправильно расслышала.
— Извини, что?
Вместо того, чтобы повторить, он заглянул в кастрюлю с водой, оставшейся с предыдущего раза. Лука потыкал вялую лапшу и покачал головой. — Mamma mia15, — услышала я, как он пробормотал, прежде чем отнести кастрюлю к мусорному ведру и перевернуть ее, отправив
Взяв свежую кастрюлю с бульоном, он наполнил ее водой и поставил на конфорку, которую зажег одним движением руки. Он двигался быстро, эффективно, как человек, которому комфортно на кухне. Я почти не могла поверить своим глазам.
Горячий итальянец, который выглядел как бог, готовил? Это несправедливо. Я практически выросла в этом ресторане, и я была безнадежна в приготовлении еды.
— Где чеснок? — спросил он, роясь в специях.
— Он там. — Я обошла прилавок и нашла контейнер с чесночным порошком. — Вот.
Он посмотрел на контейнер в моей руке, и его верхняя губа скривилась в усмешке.
— Я имел в виду свежий чеснок. — Он выбрал соль и насыпал ее в кастрюлю на плите.
— Свежий чеснок должен храниться в холодильнике.
— Принеси мне головку.
Он не спросил можешь ли ты. Просто четкий приказ принести ему ингредиенты. Но это не помешало мне дойти до холодильника.
— Что-нибудь еще? — спросила я через плечо с изрядной долей сарказма.
— Три перца чили. И немного петрушки.
Внутри холодильника был беспорядок. Овощи были разложены без всякого смысла, а сегодняшняя поставка даже не была убрана. Я вздохнула. Еще один проект на завтра.
Я поискала на полках, но к сожалению, не смогла найти перца чили, только зеленый болгарский перец, поэтому я взяла три вместе со свежей петрушкой.
Он уставился на предметы в моих руках. — Это не перец чили.
— Я не смогла найти ни одного, поэтому взяла эти. Разве они не подойдут?
Он пробормотал что-то по-итальянски и взял петрушку. — Положи перцы обратно.
Я сделала, как приказано. Когда я вернулась, он искусно рубил петрушку на деревянной разделочной доске. Он обращался с ножом, как профессиональный повар, но я была заворожена мускулами его предплечий, когда он работал. Он выглядел сильным. И компетентным.
Стоп. Он слишком стар для меня. И мне это неинтересно.
Ладно, возможно, меня немного интересовали эти предплечья.
Нагнувшись, он поискал что-то внизу. Он помахал гигантским контейнером с оливковым маслом в двух пальцах, словно держал дохлую крысу. — Это было сделано в Техасе.
Я скрестила руки на груди, чувствуя себя оборонительно. — Это хорошее оливковое масло.
Он открыл контейнер и понюхал содержимое. — Это дерьмо.
— Ну, это все, что у нас есть.
— Это твоя проблема, — сказал он, капая немного масла в сковородку. — Ты не знаешь настоящей еды. Скажи, какое твое любимое блюдо?
Это было легко.
— Курица с пармезаном.
Он фыркнул. — Оно не из Италии. Следующее?
Разве? — Спагетти и фрикадельки.
— Опять же, это не итальянское блюдо.