Империя людей. книга 2

Бурденя Вадим

– А Кац это кто?

– Это Главный казначей Эсико, скоро с ним тоже познакомишься, нужно и нам тут будет организовывать казначейскую службу, надоело мне самому с этими бумажками возиться, а без них никак, он с меня душу достанет, у нас и так с ним… неприязнь, старый псих, но нужно отдать ему должное, своё дело он знает от и до и очень любит, так что всё организует на высшем уровне. Как у корпоратов, да он и сам в корпорации всю жизнь проработал, его даже опять сманить назад хотели, но кто же ему ещё предложит выстроить казначейство корпорации с нуля, так, как он это видит. Просто деньги его не интересуют. Вот старый хрен и держится за Эсико руками и ногами, и зубами ещё всем плешь проедает.

– Корпорации? Эсико же не корпорация.

– Я же говорил, Кан, это пока, только пока.

– А что можешь рассказать про остальных основателей?

– Главный управляющий Эсико, Селена Дрейк, таланливый алхимик и артефактор. Восемьдесят пятого уровня, но вот этой цифре точно не стоит верить. Когда мы встретились она выглядела ну очень молодо, так

что у неё точно уровень вырос, хотя и сейчас также юно выглядит. Но ты не обманывайся, она очень умная и видит любого насквозь, вот где врать вообще бесполезно, ложь чувствует почище любого Венца. И не любит эту ложь. А ещё она очень мягкая и добрая. Казалось бы, как мягкая и добрая может управлять компанией? Да легко, и дело не только в душеуправителе, потому что у неё ещё есть два Чоньтьечуа. Оно-э Чоньтьечуа – личный секретарь и помощник, она так же, как и Мао, пустая, только вот у неё слово пустой приобретает несколько другой смысл. Поймёшь, когда посмотришь ей в глаза, хотя, мой тебе совет, лучше не смотри, такое ощущение, что за ними действительно пустота и твоя душа сейчас туда провалится. Ну и Ингвар Чоньтьечуа, тоже без какой-либо должности, или можно считать его охотником, бретёром и палачом. А так - простак и добряк, на первый взгляд, да и на второй тоже, только одержимый он, какой-то злой силой. Как увидишь, что запылали его глаза огнём, убегай…

– А какого он уровня?

– Восемьдесят первого был, но это тоже давно не точно, потому что тоже на вид сопляк сопляком, только здоровенный, значит ещё растёт и развивается. В дуэлях с ним от профессиональных бойцов корпоратов, с артефактами и под зельями, и большего уровня, только мешки с поломанными костями оставались за несколько секунд.

Рассказ Кауфмана очень сильно стимулировал Кана. Если сначала он питал иллюзии и был уверен, что его с радостью возьмут и откроют все секреты за его высокий уровень, то теперь оказалось, что даже с восемьдесят вторым он сильно не дотягивает до руководства Эсико. Там уже речь идёт о девяностых. Под присмотром Безликого тренировки стали ещё более напряжёнными и выматывающими, однако он чувствовал, что чего-то не хватает. Всё же, когда идёт битва не на жизнь, а на смерть, когда ты постоянно проходишь по грани, то и результат совсем другой. Уйти в охотники он пока не мог, хотя с радостью поискал бы виверн. Такие мысли одолевали его, когда он в очередной раз собирался совершить прогулку за город вместе с одним из Безликих. Кауфман вернулся и возился наверху, а Кан смотрел на Безликих. Он всегда почему-то брал с собой правого, если стоять к ним лицом, и сейчас было отчётливо видно, что на левом пыли гораздо больше. Кан вспомнил, что больше месяца назад задумывался о том, что их нужно протереть. Решив не откладывать это на потом, потому что скорее всего опять забудет, взял тряпку и начал вытирать пыль, сразу же почувствовав воздействие чужой холодной и разрушительной силы. Да, очень слабое воздействие, но оно присутствовало. А ещё он обнаружил, что пол под Безликими разрушался: гнил и превращался в труху.

– Сделайте шаг в сторону. – скомандовал он истуканам и уставился на два чёрных отпечатка ног в том месте, где недавно стояли Безликие.

– Карл! Можешь подойти? – крикнул он.

Через минуту спустился Кауфман и так же уставился на отпечатки.

– Нужно вызвать столяров, чтобы вырезали сгнившее дерево, и установить тут металлические, а лучше каменные пьедесталы. Ты же за город? Вот зайди по пути и к столяру, и к каменщику, пусть завтра подойдут.

Заказав на завтра необходимых работников, обрисовав предстоящую задачу, Кан, наконец-то, приступил к разминке, намечая план сегодняшней тренировки. Только его взгляд почему-то постоянно возвращался на застывшего в отдалении Безликого. Очень быстро догнала взгляд и идея, где найти сильного соперника. Правда сначала он эту идею гнал от себя, находя различные отговорки и обоснования, почему она плохая. Главной среди них была мысль, что если он сломает Безликого, то его не примут в Эсико, или вообще в отрабы отправят, хотя его это почему-то не пугало. Да и не верил он. Если уж Кауфмана за все его прошлые дела не определили в отрабы или не убили, то и за одного Безликого ничего с ним не сделают. Как итог, через несколько минут он стоял в метрах трёх перед Безликим и раздумывал, какие же правильные команды ему дать.

– Лёгкий тренировочно-учебный бой, я защищаюсь ты нападаешь…

Больше Кан ничего успеть не сказал, потому что Безликий за доли секунды оказался рядом и провёл удар рукой в голову. Единственное, что успел сделать парень, это максимально напитать силой внутренние щиты и увести голову в сторону. От первого удара это его спасло, но не от тут же последовавшего удара по корпусу второй рукой Безликого. Всё его естество содрогнулось в болевом спазме, внутренний щит был пробит, тело, отброшенное метров на десять, корчилось на земле, борясь с мёртвым холодом, пытающимся уничтожить его изнутри. Кан побеждал, через несколько минут он смог нормально дышать и взять под контроль собственную энергетику, уничтожив при это чужую силу и остановив её разрушительное воздействие. Своей силы практически не осталось, он с ужасом начал искать Безликого, однако тот спокойно стоял на том самом месте, откуда отправил в полёт Кана. Сам парень хрипло рассмеялся, он боялся сломать Безликого, однако чуть не сломался сам в лёгком тренировочном бою. О том, что это был не тренировочный, а воспитательный бой, парень не знал. Стиг очень

не любил лишние и ненужные телодвижения, поэтому и хотел выбить из головы парня идею использовать его в качестве тренажёра, при этом не повреждая саму голову, потому что Кан Ма был действительно очень перспективным сотрудником Эсико.

Только вот эффект оказался ровно противоположный. Кан нашёл то, что искал, возможность выложиться по полной. Несколько дней он приходил в себя, восстанавливаясь и медитируя. Ну а потом повторил всё то же самое, только на этот раз стал подальше.

– Лёгкий тренировочно-учебный бой, я защищаюсь ты нападаешь.

Он успел выставить недавно приобретённый и отработанный внешний защитный массив, только Безликий прошёл его не замечая. И на этот раз последовал только один удар, который опять отправил парня в полёт и в объятья страшной боли. На этот раз повреждения энергетики и тела были более значительными. Приходил в себя он где-то полчаса, а потом три дня восстанавливался, в том числе употребляя некоторые алхимические ингредиенты, однако это его совершенно не смутило и не сбило с выбранного пути. Сильнее бить и воздействовать Стиг остерегался, поэтому всё и дальше продолжалось в том же духе: один удар – несколько дней восстановления.

Кан наконец-то доделал присадки для сдачи на звание грандмастера алхимии и отнёс их вместе с декоктом в Профсоюз. Там на определение качества препаратов взяли месяц, поэтому дальше он со спокойной совестью продолжал заниматься мазохизмом, пытаясь достичь хотя бы первоначального успеха: продержаться не один, а два удара. Пока ничего не получалось, так прошёл ещё один месяц, когда на пороге Эсико оказались несколько Магистров Профсоюза, которые пришли проинспектировать лабораторию, в которой были созданы декокт и присадки. По итогу Кан Ма стал грандмастером алхимии, а ещё он прошёл очередную проверку уровня силы. В Южных шахтах проверяли его бесплатно, однако сейчас он заплатил как положено за пятое измерение восемь серебряных. Теперь он был восемьдесят пятого уровня, но пока оставался первого ряда серебряной лиги. Это его не смущало, тут оставалось около трёх лет до тридцати, значит нужно было активно набирать уровни, потому что после тридцати это будет сделать ещё сложнее. Но перспективы у него были, даже Арбитры соглашались, что у него есть все шансы к сорока-пятидесяти годам перешагнуть девяностый уровень.

Кан заканчивал очередной рабочий день в лаборатории, убирая посуду, протирая рабочее место, уже мысленно готовясь к очередному вечернему удару со стороны Безликого, когда услышал шум в приёмном покое лавки, при том что извещения о посетителях от сигнальной системы опять не было. Он поспешил туда, где и натолкнулся на двух очаровательных девушек:

– Кан Ма, я полагаю? Я Селена Дрейк, пятый ряд золотой лиги, а это Оно-э Чоньтьечуа. – сказала блондинка, почему-то оттягивая брюнетку за руку от безликой охраны.

Глава 20

Брюнетка оказывала небольшое сопротивление, тыкая пальцем в Безликих.

– Мы сейчас разместимся в одной из комнат наверху, а собеседование проведём уже завтра. – напряжённо улыбалась главная управляющая, пытающаяся совладать со своим секретарём.

Сверху уже спешил сам Кауфман. А потом брюнетка заметила Кана и скатившегося с лестницы Карла. Очаровательная улыбка тут же пропала, лицо стало строгим, госпожа секретарь перестала сопротивляться и, наоборот, сделала несколько быстрых плавных шагов вперёд, перекрывая дорогу к Селене Дрейк. В Кана вперились два разноцветных глаза. Ему был знаком этот взгляд – так смотрели на него бездонные расщелины и пропасти под горами, он поспешил перевести свой взор на госпожу Селену. Парень и раньше слышал, что главная управляющая, талантливейший алхимик, молодо выглядит, но чтобы настолько. Судя по возрасту, она ещё может развиваться и развиваться, возможно, даже до сотого уровня дойти. Рассуждения Кана были остановлены, когда теперь их взгляды пересеклись, и он, хлебнувший бед и горестей в жизни, практически тридцатилетний мужчина не выдержал эту дуэль. Неестественно яркие глаза, наполненные зелёным пламенем, казалось, видели его насквозь. Складывалось впечатление, что он не то что стоит нагим перед ней, а с содранной кожей и вывернутыми наружу внутренностями. Рефлекторно Кан и в этот раз отвёл взгляд, при этом сделав шаг назад и напитав внутренний щит по максимуму. Селена хмыкнула. Ситуацию разрядил Карл:

– Госпожа Селена…

– Карл, я же просила называть меня Селеной, без этих господ, это мне тебя господином стоит называть, ты же подарил нам Эсико…

– Ну сколько можно это вспоминать…?

– Извини, видно я плохому у Стига учусь, покажи нам комнату, где можно разместиться, передохнуть нам нужно…, с дороги….

А затем раздалась мелодичная речь, в которой Кан ничего не понял. В различных агломерациях можно было встретить непонятные слова, или акцент, местный говор, но язык на всей планете был один и тот же. Такое Кан слышал впервые и не понимал, зато поняла Оно-э Чоньтьечуа, к которой Селена и обращалась. Ещё раз окатив Карла и Кана суровым пустым взглядом, секретарь встала за спиной управляющей. Карл покатился теперь уже по лестнице вверх, что-то рассказывая, а у Кана почему-то защемило сердце. Он же видел с какой радостной, искренней улыбкой госпожа секретарь смотрела на Безликих и как потом изменилось её лицо, стоило ей посмотреть на него. Почему так произошло, что он сделал, его прямо-таки терзали эти вопросы. На тренировку он решил сегодня не идти, завтра нужно было быть в хорошей форме и с ясной головой, а после удара Безликого всё было с точностью наоборот.