Империя наизнанку. Когда закончится путинская Россия
Шрифт:
Посмотрите на ужас Донбасса, где по воле «геополитиков» устроена резня, в которой аргументы «статуса языка» (а никто не запрещал русский язык) — это ложь российской пропаганды. Подменили живую реальность сотканной субкультурой, в которой горнорудное производство, объективно выпадающее из современной экономики, объявлено определяющим социальным фактором. В которой люмпенизированное население выдается за пролетариат, служение империи выдано за социализм, а бандитизм — за восстание.
Поглядите, как спровоцирован национализм — причем уже обоюдный, звериный — на основании мистического «геополитического»
Именно этот подход воплощает персонаж российской политической сцены, которого вы отметили в письме (тот самый Дугин). Именно на основе геополитического (антиисторического) взгляда на реальность и рождается реваншизм: нам по праву (праву чего?) принадлежит этот участок земли.
Реваншистская риторика в России уже не прячется; мы потерпели поражение в холодной войне, уступили колонии — теперь желаем получить свои территории назад!
Дугин способствовал внедрению в массы идеи агрессивной реваншистской геополитики — а теперь уже он защищает народные чаянья: ведь народ уже считает, что когда вернутся территории, жизнь людей наладится сама собой.
И говорится это вопреки реальности — в то время, когда край разрушен диверсионной войной. Нет никакого народного восстания — это оголтелая ложь. Есть бегство народа: сейчас количество беженцев достигло полумиллиона, в то время, как в так называемом ополчении сражается 20 тысяч, из которых половина — российские солдаты.
Можно ли назвать это восстанием народа? Какая горькая ирония над реальной судьбой народа.
Геополитика и фашизм, на мой взгляд, родственники — хотя, боюсь, что словом «фашизм» мы с вами называем разные вещи. Скажу сразу: я против национального самоопределения культур, о коем вы так печетесь. Я за культурную ассимиляцию, я за тот процесс, который позволит усложнить мировую культуру, поскольку, на мой взгляд, культурная идентичность не нуждается в искусственной, охраняемой от пришельцев территории.
Чем была бы Европа без арабов и мусульман, и пристало ли нам сетовать на их диктат, если мы пользуемся арабским цифрами? У меня нет страха перед азиатским вторжением, а перед европейским фашизмом — хоть русским, хоть французским — этот страх есть.
Вам будет не по душе узнать, что я — именно «левый католик», если пользоваться вашей терминологией, и, вероятно, — представитель «левой икры».
В качестве социалиста и католика я и рассуждаю о современном положении дел.
Особенность современной войны в том, что ее начала не политика, но геополитика. А у геополитики нет реальной географической карты — есть лишь абстрактная карта: соответственно неизвестно, где и как пойдут бои.
Геополитика заменила собой историю и идеологию, геополитика совершила новейший передел мира, но как он в реальности пойдет, мы не знаем, поскольку геополитика дисциплина абстрактная.
На что мы опираемся в геополитических рассуждениях: на условные представления о территориях, подлинная культура коих нам неведома? Это уравнение с одними неизвестными, и решения оно заведомо иметь не может — только манипуляции массами.
Знаете ли, месье, геополитика относится к политике и истории примерно так, как инсталляция относится к картине: это не вполне искусство, в нем нет образа и души, но это товар на рынке, он рождает амбиции
Тот самый Дугин, о котором вы пишете, был один из тех, кто внедрил реваншизм в сознание русской толпы и снабдил реваншизм мистическим духом. Читая ваши письма, я понял, что вы традиционалист; вероятно, даже националист, ваш альянс с Дугиным — насколько он осмыслен?
Я часто поражался западным интеллектуалам, которые выделяли из русского искусства произведения, не только не гуманные, но и принципиально противные гуманизму. Вероятно, считается, что российский гуманизм имеет уникальные черты, не вполне гуманные. Ничем иным объяснить не могу объяснить симпатии к русским националистам.
И, если подобная слепота встречалась у деятелей искусств, то уж европейские «правые» и вовсе слепы в выборе союзников. Зачем националист ищет союзника в националисте иной культуры? Вероятно, расчет на то, что националист — националиста поймет. На деле же националисты разных культур будут непримиримыми врагами.
Меня всегда поражала любовь европейского читателя к Достоевскому, скорее всего, европейцы Достоевского просто не читали. Вы заглядывали в «Дневники писателя»? Это наиболее актуальное чтение сегодня.
Разрешите процитирую, это про Крым: «Вообще если б переселение русских в Крым потребовало бы и чрезвычайных каких-нибудь затрат от государства, то на такие затраты, кажется, очень можно и чрезвычайно было бы выгодно решиться. Во всяком ведь случае, если не займут места русские, то на Крым непременно набросятся жиды и умертвят почву края…»
Достоевский был убежденным антисемитом (это причудливым образом сочеталось с христианскими экстатическими видениями) и говорил ровно о том же (в тех же терминах) что сегодняшние погромщики:
«…Если сам народ не опомнится <…> то весь, целиком, в самое малое время очутится в руках у всевозможных жидов <…> Жидки будут пить народную кровь и питаться развратом и унижением народным…»
«…Не раз уже приходилось народу выручать себя. Он найдет в себе охранительную силу, которую всегда находил; найдет в себе начала, охраняющие и спасающие, — вот те самые, которых ни за что не находит в нем наша интеллигенция…»
Интеллигенцию и гробят, и гнобят по заветам Достоевского в путинской России — и в качестве оправдания милитаристической прыти ссылаются на Федора Михайловича: вот, дескать, смотрите, раз Достоевский так думал, значит, это уж точно хорошо.
Но это отнюдь не хорошо, и Достоевский не является критерием нравственности; он был националистом, фанатиком, и мысли его далеки от нравственного начала.
Скажите, месье, вы и впрямь думаете, что, поощряя фанатика в чужой культуре, вы улучшаете перспективы своей?
Так бывало и прежде: белогвардейцы, эмигрировавшие в Европу, вставали под знамена генерала Франко, и атаман Краснов коллаборировал с Гитлером; альянс «правых» — дело привычное.
Объединяет «правых» ненависть к коммунизму и демократии, хотя сегодня говорится, что «правые» ненавидят в первую очередь капитализм. Знаете, месье, в последнее я совсем не верю. Капитализм «правые» не любят до той поры, пока капиталы у Ротшильдов. Когда капиталы оказываются в руках антисемитов, капитализм становится им милее.