Империя наизнанку. Когда закончится путинская Россия
Шрифт:
И молят аппарат ГБ: правь нами вечно! И вот такой «русский мир» надо распространить по свету?
Забота о русском языке обуяла донецких боевиков, и это не в первый раз, когда культура оказалась заложником политического террора.
Некогда Осип Мандельштам писал: «чтобы Пушкина славный товар не пошел по рукам дармоедов, грамотеет в шинелях с наганами племя пушкиноведов». Сегодня радетелями русского языка выступают не академики Лихачев да Аверинцев, но боевики «Моторола» и «Бес», охранители русской словесности.
И можно бы ждать, что произойдет всплеск Донецкой
Культура современного мира — не в обособлении Донбасса или Шотландии. Не в национализме. На путях национализма нет ничего. Культура — единственно и только в принятии другого, в принятии чужого, в слиянии с непохожим.
Но кто привел к власти державных националистов? Кто посадил на трон лазоревопогонное ведомство? Страшный парадокс современности в том, что либералы именно националистов к власти и привели!
Патриотическая агрессивность сегодняшнего дня — она выросла из агрессивности либеральной. Есть, знаете ли, такая разновидность патриотизма — патриотизм либеральный. Есть патриоты либерализма — упорные и беспощадные. Они и призвали в свое время ГБ править страной — чтобы соблюсти контроль в свободолюбивых негоциях. И некоторое время всех устраивало то, что корпоративная мораль охраняется со всей строгостью.
Агрессивная серость либерализма, кумовство либерального дискурса, равномерное жужжание бездарностей по салонам — все это было надежно защищено; именно это местечковое сознание либералов и стало питательной средой сегодняшнего фашизма.
Замените редакцию журнала, обслуживающую интересы кружка, на ограниченную нацию, которая ищет свое жизненное пространство, — и вы получите точную копию фашистского государства сегодняшнего дня. Оттого они и обижены друг на друга, оттого они так часто и меняют лагеря, что логика — ровно та же самая.
Нас ввергают в войну, месье, но ввергают не только патриоты — либеральный дискурс участвует в этом со всем энтузиазмом.
Предсказываю, что пройдет вовсе незначительный отрезок времени и сегодняшние «либералы» обнимутся с сегодняшними «патриотами» — они и не ссорились никогда, они продолжали печататься в одних журналах и посещать одни салоны.
Сочинитель протестных куплетов и сочинитель патриотических речевок — не оппоненты, салонная сущность куда важнее любых убеждений. Салонные горлопаны опять подружатся — вот только жизни оболваненных граждан уже не вернуть.
Фашизм скоро начнет жить собственной жизнью: костер уже горит сам по себе, а «патриоты» и «либералы» не имеют ровно ничего против друг друга.
Мир на пороге войны, но когда мы победим — а мы обязаны победить фашизм — перед нами снова встанет тот же самый вопрос: как внедрить демократию, не унижая население, ставшее безумным? Как не давить рынком беспомощных? Как дать образование всем? И главное, что будет необходимо: суметь не возненавидеть тех, кого оболванили.
Как же было людям не поглупеть, когда сотни газет убеждали, что есть континентальные предначертания, против которых отдельная
Геополитика стала той языческой верой, которая подменила и христианство, и категориальную философию; это квазизнание сегодня самое востребованное.
Равно и новый европейский фашизм вербует в свои ряды малосимпатичных субъектов — но из них собираются строить новый мир. Фашизм взят на вооружение миром: после краха коммунизма и разочарования в демократии просто не осталось иной массовой доктрины.
Надо со всей отчетливостью сказать, что программа Евразийства, которая в сочинениях русских евразийцев первого поколения (20-е годы) была смутной и влияния на общество не оказала, сегодня принята как идеология государства, и пункты этой программы, в интерпретации Дугина, появляются сегодня в официальных государственных документах.
Как ни называй эту идеологию (русская геополитическая стратегия, программа Евразии, Новая Российская имперская доктрина), но идеология имеет конкретные параграфы.
Замечу вскользь, что современные евразийцы куда более опираются на германскую, гитлеровскую концепцию евразийства, нежели на отечественную, российскую.
Оппозицию Атлантизму (то есть Западу) разрабатывал (наряду с российскими славянофилами, наряду с Данилевским, Ильиным, Трубецким) еще и астролог Гитлера Хаусхофер и главное — блестящим евразийским автором является Риббентроп.
Мы стесняемся произнести очевидное, но самая последовательная евразийская геополитическая книга — это «Майн Кампф», написанная Гитлером практически одновременно с выходом вялой брошюрки русского евразийства «К Востоку».
Русское евразийство было любительским: Флоровский и Трубецкой-сын, по сути дела, ничего толком не написали; русское евразийство было сметено практическим немецким евразийством.
Строго говоря, русские публицисты не были ни философами, ни экономистами, ни историками — но идеологами, практики страшились. И важно здесь то, что евразийство нашего времени, вернувшись к их наследию сегодня, соединило пан-славянский и пан-германский пафос евразийства в единый боевой клич.
Знаете ли вы, что среди российских неоевразийцев высоко ценится пакт «Молотова-Риббентропа», представляется перспективным? Дугин посвятил этой молотово-риббентропской концепции отдельный номер журнала «Элементы».
Еще лет тридцать назад Дугин начал издавать профашистский журнал «Элементы», любопытное издание, про это издание следует знать. Журнал содержал уже тогда современную идеологию: проект соединения германского евразийства со славянским.
Вдобавок в «Элементах» печатали эзотерику: теории про магию «серединной земли», энигмы и знаки; то была литература для так называемых «посвященных», для класса «браминов».
Фашисты всегда культивируют таинственность сокровенного знания: им кажется, что тайна — это залог важного знания. Если знание важное, оно, думают фашисты, выдается только избранным, знание засекречено и засимволизированно — нечего и говорить о том, что это представление о знании не имеет ничего общего с христианским представлением.