Империя предрассудков
Шрифт:
Что же он хочет обсудить? Освобождение Жуковских? Мое помилование? Или хотя бы объясниться, почему пропал после процессии?
В ту же секунду мягкие пальцы Александра коснулись открытой зоны декольте, где едва заметно проглядывали очертания его рисунка.
— Почти исчезла. Надо бы обновить, — сказал он серьезно, и резко перевел взгляд на меня, ожидая ответной реакции.
— Не нужно. От нее слишком много проблем.
Словно ожидая такой ответ, князь вмиг подключил свое холодное оружие. Он провел пальцами чуть ниже
— Зря, — коротко ответил он, отстраняясь.
Я с горечью посмотрела ему прямо в глаза.
Зря вы Великий князь. Зря нас свела судьба. И очень зря я Вас полюбила.
Танец приближался к концу. Музыка становилась тише и вот уже возгласы пьяных дворян совсем заглушили фортепиано.
— После ужина, в саду, — еще раз напомнил он, вновь игриво задевая локон.
— Я постараюсь улизнуть, но меня стережет охрана. Вы ведь не забыли, что я связана с мятежниками? — произнесла я с иронией.
Александр это проигнорировал.
— Вас выпустят, — произнес он и вежливо поклонился.
Я последовала его примеру. Больше мы не говорили. Проводив меня к главной лестнице, Александр, словно мгновенно позабыв обо мне, помчался к Константину. Еще секунду я смотрела ему вслед, провожая взглядом. Но это была не последняя встреча на сегодня. Впереди нас ждал разговор в саду. И я полагала, что я он станет судьбаносным.
* * *
Сад встретил меня ободряющей прохладой, которой так не доставало летними ночами. Комары жадно кружили над моей головой, присматривая аппетитное место для уксуса, но я особо не обращала на них внимания, ибо все мои мысли были сосредоточены на предстоящем разговоре.
О чем он будет говорить? О чем мне сказать ему? Попросить милости? Попросить спасти от унизительного предложения Константина? Или, наконец, сказать, что я люблю его? Каждый раз перед такой встречей я пыталась составить в голове план последовательного диалога, но каждый раз все шло наперекосяк. На этот раз плана не было вовсе.
Неспеша я прогуливалась по аллее, в ожидании Александра. Но спустя несколько минут в конце хвойной изгороди я, наконец, увидела его.
— Как вовремя. Надеюсь, я не заставил Вас долго ждать, — галантно поинтересовался мужчина.
Я замотала головой, и Александр рукой указал на дорогу вдоль изгороди, намекая на то, что хочет прогуляться подальше от дворца. Было необычайно тихо для очередной бальной ночи, и звуки флейты и скрипки позади растворялись в темноте
— Как вы? — нарушил молчание князь. Вопрос звучал, будто едкое издевательство.
— Я преступница, Александр Николаевич.
— Я так не считаю.
— Это что-то меняет?
— Когда в вашей невиновности уверен Великий князь, да.
— Вы об этом хотели поговорить со мной? — у меня не было сил заигрывать с ним. Если он не поможет мне сейчас, то после бала, мне придется отрабатывать эту помощь с его братцем.
— Не только, —
Сколько можно мучить меня? Если это не касается моей свободы? Тогда чего?
Мы прошли еще с десяток метров, и я остановилась, больше не в силах держать в себе все, что накопилось в голове и под сердцем.
— Александр Николаевич, говорите пожалуйста то, о чем вы хотели сказать. Или я скажу.
Он с интересом глянул на меня.
— И что же вы хотите мне сказать, Анна Георгиевна? — на миг мне показалось, что я слышу ехидство в его голосе. Я тут же отбросила эту идею. Нет. Мне показалось.
Я опустила голову, а затем, осмелев, перевела взгляд на Александра. Отныне я не боялась просить его о помощи, потому что терять было нечего.
— Вы должны помочь Жуковским. Не мне. Не кому-то еще! Их обвиняют несправедливо.
Взгляд Александра смягчился, но вовсе не так, как мне бы хотелось. Он смотрел на меня, словно на ребенка, что требовал игрушку, которая ему не нужна.
— Я знаю, Анна Георгиевна. Я делаю для этого все, что в моих силах.
— И что? — взмолилась я, — им ничего не угрожает?
— Вообще-то, — тон Александра стал грубее, — их хотят казнить.
Я почувствовала, как что-то внутри меня надломилось.
— Что? — прохрипела я, — за что? Почему?
— Анна Георгиевна, — Александр сделал шаг ближе, словно вновь старался загипнотизировать меня, чтобы я успокоилась и приняла его сторону, но я отстранилась.
— Скажите, что вы поможете им!
Мне не нужны были его признания. Не нужны были его комплименты и дифирамбы. Одно лишь обещания.
Глаза наполнялись слезами, но чем дольше, я смотрела на него, тем скорее приходило осознание…
— Вы не хотите помогать.
Александр молчал.
— Но ведь…Жуковский ваш наставник! Их семья столько сделала для вас, для Империи! Вы всегда защищали их! Почему, почему вы не спасете их сейчас?
— Еще ничего не известно наверняка. Одно могу Вам сказать точно: с ними ничего не будет, если вину не докажут.
На первый взгляд причин для паники не было. Я знала — они не виновны. Но что, если на секунду допустить, что доказательства найдутся? Или придумаются? Меня вновь парализовал испуг.
— А если докажут?
— Тогда их казнят, — не одна мускула Александра не дрогнула.
По спине пробежала дрожь. В какой момент он отрастил себе стальную броню и каменное сердце?
— Это и есть ваш приятный сюрприз, Александр Николаевич. Сообщить мне о скорой казне моих близких? Поздравляю, вам удалось меня удивить.
— Нет, это не то, ради чего я попросил вас о встрече, — немного робея, произнес он.
Но я едва ли могла оправиться от предыдущей новости, и вряд ли, даже самое приятное известие, сейчас, могло меня воодушевить. Пожалуйста, пусть он просто скажет, что неудачно пошутил и Жуковские давно на свободе?