Империя смерти
Шрифт:
Игла вошла в незаметное отверстие на боку металлической «шайбы», экран ноутбука осветился. Замелькали таблицы, сверстанные явно не в Exel, поплыли разноцветные графики, похожие на пучки молний, сложные диаграммы – круговые и лепестковые.
– Что это? – спросил Олег, борясь с нежеланием напрягать усталый мозг.
– Данные о поведении слаш Нижнего, начиная с ноября: частота и время приступов безумия, пространственные перемещения каждого «черного», количество переданных эмбрионов… Количество смертей среди носителей… Так, это интересно… – Дмитрий уставился на экран, подперев
– Конечно.
– Теперь ясно, почему так и почему эпидемия приняла такие масштабы. – Наблюдатель ткнул рукой в экран. – За все это время в Нижнем не родилось ни одного слаш. Заклинание, сотворенное на телевышке, не только заставляет «черных» размножаться, оно еще задерживает формирование эмбрионов!
– Вот оно как… – Олег вздрогнул от пробежавшего по спине холодка, на мгновение отступила сонливость.
Вспомнился толстяк в бордовом халате, обитатель захламленной квартиры в Москве. Всплыли из памяти его слова: «Эмбрионы слаш способны к делению, словно амебы. И передача их от человека к человеку может происходить, скажем, при поцелуе или ином тесном телесном контакте».
Стало ясно, почему эпидемия приняла такие масштабы.
Каждый зародыш, запертый в теле носителя, не имеющий возможности развиться и родиться – потенциальный источник заразы. А уж тесных телесных контактов в городе, где полтора миллиона населения – пруд пруди.
Олег поспешил поделиться своей догадкой.
– Похоже, так оно и есть… – согласился Дмитрий. – Надо как можно быстрее убрать заклинание. Но несколько часов оно подождет, а я – потерплю… – и губы его искривила бледная мечтательная улыбка.
Олег получил спальный мешок и надувной матрас, после чего хозяин отвел его в большую комнату. Тут обнаружились телевизор на тумбочке, лишенные обоев стены, большой шкаф в углу, а также старый, грязный и поцарапанный линолеум на полу.
На окне сиротливо болталась серая от пыли занавеска.
– И ты здесь живешь? – спросил Олег, оглядевшись.
– Кто тебе это сказал? – Наблюдатель пожал плечами и удалился.
Олег быстренько надул матрас и положил его рядом со шкафом. Забрался в мешок, блаженно вытянул ноги. Успел подумать, что да, «бесцветные» обитают только в домах собственной постройки…
Мгновение тьмы, и он обнаружил, что смотрит на город среди джунглей.
Так же, как и ранее, ярко светило солнце, шелестели под ветром листья на деревьях. Вдоль вымощенных бревнами улиц тянулись ряды домов с высокими коническими крышами из тростника. Поднималась над ними ступенчатая пирамида с белым обелиском на вершине.
Но не горели костры, не слышалось рева пламени, и дым не щекотал ноздри…
Пусты были улицы, исчезли с них смуглые горбоносые люди с черными прямыми волосами, пропали женщины в бусах, набедренных повязках и накидках, украшенных птичьими перьями. Сгинули дейвона, сатра, Часовщики и верог, обитатели города под синим небом. Остались серые пятна кострищ и трупы.
Много, очень много
Тела лежали всюду, куда проникал глаз – в домах, на улицах, на площадях, у входов в лавки, и даже на вершине пирамиды скорчились двое мертвых вампиров в высоких головных уборах. Вонь гниющего мяса мешалась с запахом гари, и облако смрада висело над городом.
В небе, ниже лениво ползущих облаков, чертили круги грифы.
Перед Олегом была империя смерти, ее владение, в котором не осталось живых. Городу предстояло разрушиться, зарасти деревьями, скрыться под пологом джунглей, чтобы тысячи лет спустя археологи раскопали его и принялись гадать – что так стремительно погубило цветущее поселение?
Какая эпидемия уничтожила его жителей с такой быстротой?
Олег хотел закричать, но воздуха не хватило, и он смог издать лишь жалкое отрывистое бульканье. Попытался взмахнуть руками, чтобы вырваться из жуткого видения…
И обнаружил, что его трясут за плечо.
– Пора вставать, – сказал Дмитрий. – Ты стонал. Приснился дурной сон?
– Да, приснился… – Олег заморгал, остатки кошмара пузырились внутри, щекотали ребра запоздалым ознобом.
За окном было по-прежнему темно, но отдаленный шум давал понять, что город понемногу просыпается. С улицы Родионова доносился рык автомобильных моторов. В квартире этажом ниже вопил ребенок и слышался сердитый женский голос.
– Это бывает, – Наблюдатель вздохнул. – Поднимайся. Выпьем чаю и отправимся.
Олег поднялся, зевая и поеживаясь от мерзкого болезненного ощущения, что всегда появляется в голове, если недоспишь. Пройдя на кухню, обнаружил, что на плите исходит паром чайник, а на столе красуется натюрморт из батона вареной колбасы, куска сыра и буханки хлеба.
– Завтрак туриста, – сказал Дмитрий. – Или, хе-хе, в нашем случае – диверсанта.
«Чай» они пили тот же самый, сладко пахнущий, непривычный на вкус. Олег жевал бутерброд с колбасой и никак не мог избавиться от чувства, что ночное видение никуда не делось, что мертвый город под синим небом по-прежнему внутри него, нужно только заглянуть поглубже.
– Я – все. – Дмитрий встал, поставил чашку в раковину. – Ты тоже не задерживайся.
– Погоди, – сказал Олег. – Ты, мне кажется, забыл об одном – меня ищут. В первую очередь – сатра из клана Фоон. А во вторую, наверняка их союзники – оборотни Симентьева, маги из «Союза Семи», твои сородичи из ордена Белых Вихрей. Стоит моей физиономии появиться на улице… А сейчас утро, в шапочке-маске не особенно побегаешь.
– Да, верно. – Наблюдатель задумался, глаза его потемнели. – Ничего, я тебе помогу.
Он покинул кухню и вскоре вернулся с чемоданчиком вроде тех, что носят доктора «Скорой». Положил его на стол и открыл, обнажив выложенное темной тканью нутро, заполненное десятками разных пузырьков, тюбиков, причудливо изогнутых кусочков пластика.
– Грим? – спросил Олег.
– Кое-что получше… – Дмитрий замер, пережидая приступ боли. – С помощью этих… приспособлений я изменю не только твое лицо, но и внешний слой тела Силы. Хватит маскировки ненадолго, часов на пять, но больше нам, я думаю, и не надо.