Империя в огне. Тайны Империи. Часть 1

Каштанова Юлия

глазах мелькнул чисто детский страх возможного наказания. Филдинг ободряюще улыбнулся и указал на кресло напротив. Девушка

проследила его жест взглядом, но отчего-то продолжала дичиться.

– Вы – профессор Артур Филдинг, доктор филологических

наук? – поинтересовалась она, немного расхрабрившись от того, что «чудовище» (а по мнению рядового студента все преподаватели

– ужаснейшие из

монстров, и чем они старше – тем страшнее) по ту

сторону стола, вроде бы, не собирается на нее нападать.

– Да, – спокойно, с той же приветливой улыбкой кивнул хозяин

кабинета. – Так чем могу служить?

– Я… это… ну… – замялась в нерешительности гостья, озираясь

по сторонам и неуверенно топчась на месте.

У Филдинга, как у всякого благонравного человека его возраста, пробудилось сочувствие к незнакомому перепуганному ребенку, и он произнес ласково:

– Присаживайтесь, пожалуйста. Как вас зовут?

– Кэрри, – торопливо бросила девушка, но тут же поправилась, сменив тон на чинно-деловой. – Кэролайн Фостер.

– Так-так… – прищелкнул языком ученый; та, немного еще помявшись, приняла приглашение.

Так они сидели друг напротив друга: пожилой профессор лингвистики, лучший специалист Метрополии по древним языкам, и

юная Кэролайн, студентка культурологического факультета, обычно любопытная и несколько взбалмошная. Но сейчас она притих-88

Тайны Империи

ла и сверлила глазами собеседника, как мышь из щели, еще не до

конца решив, враг он ей или друг. Одно девушка знала четко: ей

необходимо изучать имперский, но нельзя подставить ни командира «Русалки», ни папу, ни Джеймса. Увлечение наследием Империи

– не детские шалости, а почитай, «расстрельная статья»!.. Что-то в

глубине души подсказывало, что ей не желают зла, но и старинную

пословицу относительно забывать не следовало.

– Приятно познакомиться, мисс Фостер, – радушно произнес

мужчина. – Вы учитесь у меня на факультете? Почему же я вас раньше не видел?

– Нет, я с культурологического, – покачала взлохмаченной го-ловкой гостья, потупившись, хотя от внимания хозяина кабинета

не ускользнуло, что девушка тайком наблюдает за его реакцией.

Профессор едва заметно усмехнулся: хитрая какая!

–

Что же вас привело?

Девушка выдержала дипломатическую паузу и выдала гордо:

– Я хочу изучать имперский!

Светлые брови Филдинга в изумлении «вынырнули» из-за оправы очков. Он набрал какой-то запрос на терминале, подождал, снова что-то набрал, после чего перевел взор на гостью.

– Насколько я вижу, в программе вашего курса есть имперский

язык.

– Понимаете ли… – девушка сплела пальцы в клубок: явно старательно подбирала слова, стремясь не сболтнуть лишнего, – того, что дают на лекциях, недостаточно. Я подходила к преподавателю, и он рекомендовал обратиться к доктору Филдингу – то есть к вам.

Пожилой мужчина прищурился. Вот, значит, как? Лекций ей, значит, не хватает! Ну-ну…

– Хорошо, тогда скажите, юная леди, зачем вам углубленное изучение имперского? Лингвистика – очень сложная наука, она не для

забавы, – пояснил он тем же мягким тоном, но более непреклонно.

Гостья молчала. Филдинг предполагал, что хотя бы частично

застанет ее этим вопросом врасплох, и не ошибся.

– А мне не для забавы, мне для дела! – обиженно выпалила девушка, прежде чем сообразила, что «попалась на удочку», и тут же

осеклась, отведя глаза, пробормотала: – Нужно.

– Нужно? – взгляд профессора стал еще пронзительнее. – Для

чего? Конечно, многие студенты меняют кафедры, если считают, 89

Юлия Каштанова

что ошиблись при поступлении… Но, – он перегнулся через стол, уперев сильные руки человека, явно не понаслышке знакомого с

оружием, в крышку, и пристально посмотрел гостье в лицо, – что-то

я не помню заявки на ваше имя.

На юную посетительницу было жалко смотреть: она вжалась в

кресло, выстроив неприступный заслон из кудряшек и старательно

пряча взгляд за густыми ресницами. В ней сейчас явно боролись

два чувства – неотступное желание добиться своего, подстрекаемое

врожденным упрямством, и инстинктивный страх.

Филдингу сделалось неловко; он любил детей и терпеть не мог

их обижать. Едва ли стоило предполагать, что кто-нибудь решил