"Империя Здоровья"
Шрифт:
Железная масса уже развернулась в пустоте над полем и покатилась навстречу, подмигивая двумя красными глазками.
– Леса нет, - сухо констатировал Ганнибал.
– Гони вперед. Там должна быть ферма.
Джип, взревев, рванулся на дорогу.
– Держись!
– приказала Аннабель.
Ганнибал дернул за ремень безопасности, но промахнулся мимо замка - джип кинулся в сторону и, вырвав клочья грязи у края кювета, вывернулся зигзагом из-под железной туши, летящей во тьме.
Рокот снова откатился
– Полный вперед!
– скомандовал он и достал из-под сиденья трофейное оружие.
– Умоляю! Только не высовывайся!
– не командовала, просила Аннабель.
Джип ревел, пока что заглушая рев погони.
Еле-еле прорезался вдали слева перелесок, и Ганнибал повторил приказ:
– Полный вперед! Потом резкий тормоз. Я скажу...
Рокот воздушной погони уже настигал, сотрясая машину.
Аспирант заставил себя обернуться, но ничего не увидел.
– Я их вижу! Метров сто!
– доложила Аннабель показания левого зеркальца.
– Спокойно! Держись!
Снова рвануло из сторону в сторону, одна пуля звякнула об капот. Рокочущая масса наверху, словно чудовищный маятник, опять качнулась вперед.
Перелесок уже выдавался из тьмы объемным черным узором.
– Там есть поворот!
– был уверен Ганнибал.
– Когда увидишь, тормози резко и сразу сворачивай!
Все получилось: Ганнибала швырнуло на лобовое стекло, потом кинуло на правую дверь, и тьма, развернувшись перед ним, черными стволами понеслась навстречу.
Ганнибал, чтобы отдать новый приказ, успел вздохнуть только наполовину.
– Тормози! Стой!
Джип юзом захрустел по гравию.
– Выходи! Живо!
Были: тьма, холодный и жгучий воздух, полная ясность целей, приближавшийся рокот.
– Вот тебе пушка! Беги и прячься! Вперед - и прячься!
– Ник!!!
– Просто истерика.
– А ты?!
– Живо вперед! Двести метров!
– Sorry!
– И наконец побежала куда было сказано.
Ганнибал успел облегченно вздохнуть, потом потратил еще четыре секунды, чтобы от души выматериться, а потом - точно по плану - отбежал от машины метров на двадцать в другую сторону и прыгнул в кювет, под двойную березу.
Два огонька и рокочущий сгусток тьмы приближались, делая широкую петлю.
Для большего спокойствия аспирант сразу взял на прицел эти огоньки.
"Почему они сразу не зависли?
– задал он себе вопрос.
– Значит, тоже боялись? Значит, тоже боялись... Пытаются разглядеть, суки... Ну, если не попаду сразу в глаз, нам - каюк".
Красные глазки выбрали его, аспиранта Дроздова.
"Так лучше, - подумал он, сжимая зубы и готовясь к тому, что есть наш последний и решительный бой.
– Так правильно".
Он прицеливался к кабине, и мишень становилась все громче и все больше, и все удобнее для спокойного
И вдруг в мерно и уверенно угрожавшем рокоте что-то кашлянуло и поперхнулось. Глазки вдруг чуть-чуть провалились вниз и куда-то закосили, начали уплывать вбок. Но вот снова загудело как надо, и глазки снова уставились на аспиранта и уже глядели на него в упор сверху, как в микроскоп и наплывали...
И наплывали... и вдруг снова железное дыхание оборвалось, кашлянуло, все провалилось...
Ослепительный сноп молний полыхнул из красных глаз во все стороны, и жуткий железный визг прорезал ночь - и сразу вся тяжесть, весь скрежет и хрип провалились до дна, полыхнули мутно, бухнули - и огненно-осколочная мешанина полетела прямо в аспиранта Дроздова.
Он только успел юркнуть в свою маленькую заповедную тьму у корней, вывернуть дуло из-под живота вбок, упереться головой в дерево-березу и зашептать: "Господи... Господи... Господи...", заглушая святым словом жуткий свист наверху, треск сучьев, стук, и звон, и шипение.
На пятый зов ко Всевышнему все почти затихло, осталось только безобидное потрескивание вдали и шипение вокруг.
Ганнибал с усилием разогнул шею и посмотрел вперед. Не слишком большое пятно мутного огня попыхивало перед ним на бескрайнем темном поле.
Слева и справа тоже кое-где немножко мерцало.
Потом слева из тьмы вырвалась живая Аннабель.
Он едва успел отложить в сторону пистолет, как она навалилась на него сверху.
– Ты жив, Ник?! Ты жив!
Поцелуи обжигали его холодное лицо и опять мешали дышать так, как хотелось дышать в эту минуту.
– Подожди! Подожди, прошу тебя!
– наконец приказал он, тщетно пытаясь подняться из-под Аннабель.
– Подожди!
Стало легче. Аспирант снова посмотрел на поле, с трудом осознавая, что погони нет, и их, живых людей, скорее всего стало в этой тьме гораздо меньше, чем было недавно.
– Ты понимаешь, ты понимаешь, - проговорил он и, начав дрожать, немного отстранился от Аннабель.
– Они зацепились за провода... Я поломал им вертолет. Я даже не понимал, как он летит... Вот теперь... нам с тобой очень повезло... Подожди меня здесь... Там может быть обрыв... Я посмотрю...
– Зачем?
– тихо выдохнула Аннабель.
– Может быть, еще нужна помощь... Я не могу...
Он опять спустился в мелкий кювет и двинулся в своих парадных ботинках по полю, проваливаясь по щиколотку в весеннюю уральскую грязь.
Сначала аспирант приглядывался вверх - к проводам высоковольтной линии. Огни катастрофы освещали их - те тонкие, но теперь самые опасные нити тьмы. Провода вроде остались целы. Тогда аспирант опустил взгляд.
У места аварии было тепло. Попыхивало то там, то здесь, а то, что не горело, торчало рваными кусками из земли.