Империя. Фаворитка
Шрифт:
Внешне принцесса очень походила на свою мать. Худощавая с вытянутым острым лицом и с таким же болезненным цветом, как и у родительницы. Скудные чёрные волосы были заплетены в причёску, которая визуально увеличивала объём. Но вблизи вся их пышность светилась белыми проплешинами. И это не все изъяны в красоте принцессы. Длинный и такой же острый нос. Тонкие полупрозрачные губы, прикрывающие неровные гнилые зубы. Принцесса любила сладости, только полноты в фигуре ей эта любовь не прибавляла. Впалые щёки. И глаза... карие глаза... Обычно карие глаза довольно выразительные. Счастливые обладательницы
Изабелла улыбнулась, а потом пожалела, как ей тогда показалось, несчастную дочь узурпатора. Среди пышущих здоровьем и красотой девушек, она была, как болотная выпь по ошибке залетевшая на лебединое озеро.
Но красота для завидной невесты не такой уж обязательный пунктик в брачном договоре между королевствами. Самым главным было здоровье, как способность выносить и родить ребёнка. Чего, кстати, у принцессы страдающей падучей не было. Её Высочество в любую минуту могли разбить судороги. Приближённые фрейлины перешёптывались, что во время приступов Мирцелу трясло так, будто ей на дыбе выворачивают суставы. При этом она исходила вся пеной, скрежеща зубами и издавая жуткие звуки. Бывало, что испражнялась под себя.
Вот как такой красавице найти жениха? Ни один король не желал сродниться с больной династией Касс. Даже обедневших пограничный барон вежливо откажется мешать свою, пусть и не такую знатную, но здоровую кровь с проклятой кровью хилых королей. Только Альфред Касс не оставлял попыток пристроить дочь. Понимая, что двадцатилетняя Мирцела на ярмарке титулованных невест не самый свежий и лучший товар, он просил своего шурина пристроить родную племянницу в Империи хотя бы женой барга*. Император Ванса IV обещал помочь, но его обещания так и остались обещаниями на бумаге в личной переписке господина с вассалом. Чахлая Мирцела была никому не нужна и прозябала свои молодые годы, развлекаясь болтовнёй и смакованием интимных тайн придворных.
– Так это, значит, ты та пограничная баронета, которая ухватилась за яйца моего недоумка брата, - гыкая на каждом слове, сказала Мирцела, когда Изабелла присела в реверансе, приветствуя её.
Новая фрейлина не знала, что ответить принцессе. Вроде бы, это был не вопрос, но было сказано с такой мерзкой интонацией, что прям язык чесался что-нибудь буркнуть. Но, заметив, как стоящая позади Мирцелы девушка, покачала головой, предостерегая от этого опрометчивого шага, дочь Морны Хараз промолчала.
– Ульрика, ты с моим братом была около месяца?
– она смотрела на Изу, но обращалась к бывшей фаворитке Эдуарда и тут же сама отвечала на свои вопросы.
– Да! Ты развлекала его месяц. А наша красотка Моргана нежилась в его постельке три месяца. До этого была некая там Сьюзен. Пять месяцев! Абсолютный рекорд длительных отношений для Эдуарда! А вот, ещё припоминаю кухарку Шани. Она была, чтобы позлить отца. Но бедняжке не пошла изысканная пища королевского стола. У тебя, кстати, крепкий желудок?
–
– Походе, да. Интересно, сколько ты продержишься? Леди, может, ставочки? Ну, же смелее!
Принцесса, а вся её манера разговаривать балансировала на грани похабства и высокомерия. Мирцела ко всем своим фрейлинам обращалась, как простолюдинкам, тыкая им. К себе же не терпела никого другого обращения, кроме как «Ее Высочество», и маниакально упивалась раболепством. Она была настолько озлоблена на красивых женщин, что если бы стала королевой, её язвительная ненависть переросла бы в настоящий террор. Хвала всему святому, что есть в этом мире, судьба не даровала ей короны, а только бесправную зависимую жизнь при дворе своего отца.
– Ну, же?! Я жду ставок! Кто угадает, получит вот это!
– стащив с пальца золотой перстень с изумрудом, Мирцела покрутила им чуть ли не перед носами своих фрейлин.
– Месяц, - подала голос уже знакомая баронете девушка, выходя вперёд, - и он вернётся ко мне.
Злорадная ухмылка тут же исказила прелестные черты лица леди Морганы, когда осмелела красавица с медными волосами, тоже заочно знакомая Изабелле. Это была леди Ульрика, на которую косил один глаз принцессы, когда она разговаривала с новой фавориткой брата. Леди Ульрика, дочь Советника Тайных Дел, кошка готовая сцепиться с другой такой же драной кошкой леди Морганы, но так же легко заключить союз, чтобы насолить очередной фаворитке Эдуарда.
– Думаю, месяца четыре, - сделала ставку леди Ульрика и, сузив до щелочек кошачьи глаза, посмотрела на белокурую красавицу.
Такого, как у леди Морганы, режущего слух ехидства в её словах не было. А только желание выиграть у своей давней соперницы хотя бы в глупом споре на кольцо. За то леди Моргана не смогла не отпарировать ей.
– Да, леди Ульрика, эта баронета подольше вас удержит нашего принца возле себя.
– Так и вам, леди Моргана, уже не видать лавров первенства, как своих ушей. Его Высочество не примерят дважды один и тот же камзол, - насмешливо проворковала дочь Советника Тайных Дел.
Бывшие фаворитки продолжили обмениваться любезностями, а принцесса Мирцела испытывала некое извращённое удовольствие, внимательно наблюдая за их склокой. Мимика её лица менялась до неузнаваемости. Жуткое зрелище, от которого Изабелле стало немного не по себе. «Сумасшедшая», - медленно проползло в голове новой фрейлины и она, перевела свой взгляд с чуть ли не пускающей слюни принцессы на девушку всё ещё стаявшую позади неё. Та, встретившись с Изой глазами, задорно подмигнула, подозвав жестом.
Баронета, побоявшись нарушить такую грязную идиллию, шажком за шажком придвинулась к единственной нормальной фрейлине в покоях принцессы. Девушка, чуть повернув голову в сторону Изы, прошептала:
– Теперь ей не до вас, - и кивком указала на принцессу.
– Это надолго.
– А если совсем уйти, заметят?
– с надеждой спросила уставшая от склоки фаворитка принца.
Представление устроенное двумя вульгарными придворными девицами, в отличие от Её Величества, баронету нисколько не впечатляло. Ей хотелось заткнуть пальцами уши, только бы не слышать этих воплей.