Империя. Тихоокеанская война

Марков-Бабкин Владимир

— Тут я, Ваше Высочество!

Денщик вытянулся в дверях блиндажа. Андрей поморщился раздраженно.

— Что ты опять тепло выпускаешь, болван ты эдакий?! Дверь закрой!

— Виноват-с, Ваше Высочество, не извольте серчать, сейчас всё будет в самом наилучшем виде!

Никодим живенько проскользнул внутрь, поставил на место наспех сколоченную «дверь» и тут же занавесил проём сшитыми в единое полотно волчьими шкурами, из числа тех, что Князь Императорской Крови самолично раздобыл на охоте в горах Афганистана.

Дождавшись завершения манипуляций, Андрей строго посмотрел на денщика.

— Признавайся, проходимец

ты эдакий, ты куда чай подевал и что это за дрянь в чашке?!

Никодим вытянулся и доложил:

— Не извольте беспокоиться, Ваше Высочество! Кофий ваш, и чай ваш, всё на месте! А это не дрянь, как вы изволили выразиться, а местные лекарственные сборы для укрепления организма! Посоветовали мне тут давеча местного известного знахаря, так вот я и…

Андрей сокрушенно покачал головой.

— Да, ты, братец, точно белены объелся! Кто ж на вражеской территории покупает не пойми какие травки и поит ими Князя Императорской Крови? Совсем с ума сошел? А если бы я, к примеру, отравился? Или тебе нужно расследование по делу о покушении на жизнь члена Императорской Фамилии?

Тот захлопал глазами.

— Дык… Я ж сам давеча пил, и ничё, живой…

Тут в дверь постучали.

— Да!

На пороге возник дежурный офицер.

— Ваше Высочество, прошу простить, тут прибыл какой-то военный корреспондент. Документы проверили, вроде всё в порядке. Вещи его и револьвер оставили в дежурке. При нём оружия нет.

Капитан Романов нахмурился. Вот час от часу не легче. Зачем ему тут корреспондент? Тем более сейчас?

— Чего хочет?

Офицер козырнул.

— Хочет представиться по случаю прибытия к новому месту службы и обсудить дальнейшую его деятельность в батальоне.

М-да, не было печали. Опять в вышестоящих штабах маются дурью от безделья. Но, деваться некуда, раз прислали, надо хотя бы принять. А там видно будет, как от сего «подарка» избавиться поскорее.

— Ладно, Яковлев, черт с ним, зови.

Офицер козырнул и исчез за дверью. Капитан несколько секунд молча дырявил взглядом своего денщика, пытаясь вспомнить, на чём он собственно остановился, распекая того, но вспомнить не успел — в дверь вновь постучали.

Появившийся молодой подпоручик вытянулся и отрекомендовался:

— Ваше Высочество! Честь имею представиться по случаю прибытия к новому месту службы! Подпоручик Норкин, честь имею!

Андрей цепким взглядом оглядел прибывшего. Вроде молодо-зелено, но нет. Нашивка за ранение. Два солдатских Георгия на груди. Значит воевал и в офицеры попал уже после Великой войны. Знак Мариупольского военного училища. Стало быть, окончил факультет военной журналистики. А в Мариуполе готовили отнюдь не просто пропагандистов-агитаторов, там именно что военная журналистика со всеми вытекающими. Там всё серьёзно. Эти, мягко улыбаясь, душу вынут незаметно. А потом книгу о тебе напишут. И хорошо, если только книгу.

— Подпоручик, позволю себя осведомиться, какими судьбами вы в наших краях и почему именно в наших?

Тот вытянулся ещё больше.

— В связи с началом войны, наш курс, как прошедший две трети учебной программы, прошел полевые испытания и был выпущен досрочно по ускоренной программе. По прибытию на Дальний Восток в Штабе получил право выбора места службы. С замиранием сердца и внутренним восторгом в качестве дальнейшего места службы мной был выбран ваш легендарный

Лейб-Гвардии Кавалергардский Его Всесвятейшества и Величия бронетанковый полк! В штабе полка меня приписали к вашему батальону!

Комбат капитан Романов хмуро оглядел прибывшего.

— Вот скажи, подпоручик, что мы тебе плохого сделали, а? Или ты считаешь, что мы рады видеть писаку в своих рядах? Зачем ты мне здесь? Езжай обратно в свой Штаб…

* * *

ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОМЕЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. КОНСТАНТИНОПОЛЬ. ДВОРЕЦ ЕДИНСТВА. КВАРТИРА ИХ ВЕЛИЧЕСТВ. 29 октября 1921 года.

Нельзя сказать, что из-за двери квартиры Их Величеств не доносились никакие звуки. Начальник Службы Безопасности Дворца генерал Климович тихо прикрыл за собой дверь внешнего периметра. Пришлось сегодня посты охранения отвести на лишние пять-десять метров дальше от квартиры, оставляя между охраной и Особами лишние закрытие двери. Конечно, шептаться при Дворе будут всё равно, но нечего зря искушать подчиненных. Охрана усилена и внутри дворца и снаружи.

А звуки, ну, что звуки? Завидовать Государям следует молча.

* * *

ЯПОНСКАЯ ИМПЕРИЯ. СЕВЕР КОРЕЙСКОГО ПОЛУОСТРОВА. 30 октября 1921 года.

Норкин резкими движениями оправил форму и с вызовом посмотрел на Великого Князя.

— Смею заметить, Ваше Высочество, что я такой же ветеран, как и подчиненные вам солдаты и офицеры. Труса не праздновал и пулям не кланялся. Служу там, куда направило меня наше святое Отечество, служу верой и правдой, и я никому не позволю унижать то поприще, которое избрала для меня судьба.

Андрей хмыкнул про себя. Ершист этот Норкин. Но, явно не рохля и не маменькин сынок. Вслух же спросил:

— Ну, так и зачем ты мне здесь нужен?

Норкин упрямо смотрел на начальство, отвечал коротко и сухо.

— Ваше Высочество, как часто гримасы войны и прихоти штабного начальства оставляют истинных героев без славы. Как часто общество не знает о свершениях лучших сынов Отечества. Факультет военной журналистики для того и создавался, чтобы наладить связь между боевыми подразделениями и гражданским обществом, чтобы показать высокий дух наших солдат, чтобы подвиг их не был забыт, чтобы не утонул он в канцелярских отписках, чтобы каждый рядовой Иван Иванов был записан в Скрижалях Истории этой войны, чтобы дети и молодежь гордились нашими настоящими, народными героями. Ведь их множество великое, и позор нам всем, что толком и не знает о них никто.

Князь Императорской Крови вновь хмыкнул про себя. Да, язык у этого Норкина подвешен хорошо. Но не нужно его слишком уж расслаблять. Нужно посмотреть на него в деле. И тогда уж решать.

— Ладно, подпоручик Норкин, вольно. Тут у нас не плац и не штаб. Прекращайте тянуться. Посмотрим на тебя в поле. Никодим, организуй нам с подпоручиком чайку. Но только чайку, а не этой твоей дряни, разговор о которой мы ещё не окончили!

Капитан Романов последнее прокричал в сторону закрытой денщиком двери. Разумеется, уже закрытой с той стороны.