Империя. Тихоокеанская война

Марков-Бабкин Владимир

Что ж, тот же Босфор, тот же кабинет, то же здание Ромейского Генерального Штаба, что и год назад. Парадокс. Империя имела столь гибкую структуру, что могла изображать что угодно. Войну с Японией вела Россия, Италия, Черногория и Сиам. А вот Ромея оставалась нейтральной, и даже могла служить посредником в переговорах или быть третьим лицом в торговых, в том числе и военных, сделках.

И это при том всём, что была Армия Единства, равно как и флот Единства. Конечно, это понимали все, но делали вид, что как бы так и надо. Всем было удобно, и никто не стремился бить горшки настолько, чтобы обрывать контакты из-за подобных пустяков. Разумеется, всегда бы оставались запасные варианты,

типа Швейцарии или Швеции, но это уже совсем перекос. Пока новой мировой войны нет, это всё излишне. Те же британцы не слишком спешат всюду официально встревать, всё больше перекладывая местные вопросы на колониальные администрации и власти доминионов. Что поделать, великие империи могут себе многое позволить, но, в то же время, многое позволить себе не могут.

Вторая Русско-японская война. Жена, милая Леночка, как и очень многие в Империи, полна патриотизма и восторга. Конечно же, мы с японцами поквитаемся и за Цусиму, и за Порт-Артур, и вернём свои земли обратно. Но лишь немногие знают, что эта самая война с Японией совсем не про это. Сам генерал Маршин тоже знал далеко не всё, но и то, что он знал, говорило о многом. Если то, что допустил Александр Тимофеевич, окажется правдой хотя бы в первом приближении, то…

Нет, нельзя даже думать об этом. И не дай Бог кому-то сказать. Угадывать мысли Императора очень опасно для здоровья.

Fac officium, Deus providebit.

Да, уж, делай, что должно. Сегодня у генерала Маршина был почти праздник. По крайней мере, всё, что зависело от его Управления особого кадрового резерва было осуществлено в срок и в полном объеме. Эта операция была настолько секретной, что даже заниматься ею пришлось не по профилю — «сухопутчику» Маршину, выведя за скобки Адмиралтейство.

Пару тысяч «рейнджеров» были наняты для прохождения службы на кораблях береговой охраны стран Латинской Америки. Кого-то удалось вывезти прямо из США, кому-то пришлось добираться через Мексику, Гватемалу и даже Кубу. Благо американские власти «закрывали глаза» на происходящее. Довольно немаленький флот формировался под носом у всех.

И вот, Третья Тихоокеанская эскадра в море. В море-океане.

Александр Тимофеевич может пить чай.

Китайский.

Японская чайная церемония уже скоро.

Не успеет взойти и новая юная луна.

* * *

КОРОЛЕВСТВО СИАМ. ВОЕННО-МОРСКАЯ БАЗА «САТТАХИП». СУПЕРЛИНКОР «ПАНТОКРАТОР». 16 ноября 1921 года.

Дождь. Дождь. Тропический ливень. Ужасная влажность. Жуткий туман. Ночью стало хоть немного попрохладней и температура воздуха сравнялась с температурой воды в море, достигнув почти комфортных 27 градусов по Цельсию. Впрочем, сиамские коллеги утверждают, что ближе к концу ноября сезон дождей должен закончится, влажность снизится и жизнь станет комфортнее. Но когда это ещё будет.

А пока туман и ливень вашему вниманию. Благо вахта на его БЧ не предусматривала стояния на открытом воздухе.

Шёл второй час вахты. Как говорится в таких случаях, без происшествий. Почти два месяца они стоят здесь, среди экзотических красот Сиама. Храмы, джунгли, чудесное море, всё это радовало глаз и грело сердце. Особенно днём. Красота сказочная. Но лишь первую неделю, максимум — две. А дальше даже вышколенный экипаж «Пантократора» начинал откровенно скучать. Где-то там, за лазурным горизонтом, шла война, а их огромная эскадра стояла практически на приколе и ждала неизвестно чего. Тут ещё и сезон дождей этот проклятый, а тропические ливни, диковинная

еда, насекомые и прочие гады, не очень привычные русскому человеку, делали увольнительные на берег ещё тем удовольствием и приключением. Уже пошли тропические болезни, которые медчасти как-то удавалось сдерживать во время долгого перехода через Индийский океан. Впрочем, как рассказывал брат Ростик, проходящий стажировку на борту итальянской красавицы «Principessa Iolanda di Savoia», настроения среди римлян мало чем отличались от настроений на борту русских кораблей. Как и состояние экипажей.

Мичман Романов оглядев вверенный ему участок и найдя, что всё в полном порядке, вновь вернулся к своим размышлениям.

Интересно, как там братья? Фёдор где-то в Америке сейчас. Ростислав, может, тоже стоит сейчас на вахте. Ну, а как? Будь ты хоть трижды русский мичман, волей судьбы оказавшийся на борту итальянского суперлинкора «Принцесса Иоланда Савойская», но изволь исполнять обязанности, полагающиеся по должности мичману итальянскому, приписанному к данному кораблю. И никому нет никакого дела Князь ли ты Императорской Крови или простой дворянин. На «Иоланде» служит полно Савойских и прочих принцев, так что родовитостью там никого не удивишь. Как, впрочем, и на «Пантократоре».

Да, в этом плане старшему брату Андрею в каком-то смысле было проще. Хоть и полк Лейб-Гвардии, но такого вот «цветника» там было поменьше. Возможно потому, что полков Лейб-Гвардии было много, а кораблей флота — мало. Да и редко Романовы связывали свою жизнь с флотом. Но братья избрали именно эту стезю Служения. Впрочем, насколько Никита мог судить, Дмитрий ещё не определился окончательно в том, что более волнует его сердце — бесконечность морских далей или необъятность небес. Может его метущаяся душа найдет успокоение в морской авиации? Поди знай.

Сам же Никита Александрович менять флот ни на что не собирался. Да и близка ему фраза, однажды оброненная Императором: «Больше России только планета Земля».

Хорошая база «Саттахип». И места экзотические. И сезон дождей скоро закончится. Но Никита очень хотел, чтобы к этому моменту их и духу бы здесь не было.

Проклятый туман.

* * *

ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОМЕЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. КОНСТАНТИНОПОЛЬ. ДВОРЕЦ ЕДИНСТВА. КВАРТИРА ИХ ВЕЛИЧЕСТВ. 16 ноября 1921 года.

Мы сидели рядом, глядя в пламя костра в камине. За окном выл ветер, гоня тяжелые воды Босфора. Мгла небес, словно губка, высасывающая огни улиц, редкие фигуры брели на фоне мрачных теней домов, стараясь преодолеть встречные порывы.

Часы на Башне Единства отбили полночь.

Огонь в камине. Потрескивание поленьев. Руки любимой женщины, размеренно порхающие над пяльцами, крестик за крестиком рождая рисунок на полотне. С каких-то пор жена увлеклась этим нехитрым занятием. Говорит, что это её успокаивает.

Вдруг, ни с того, ни сего, размеренно и задумчиво, с ноткой пепла, произношу вполголоса:

— Ночь, улица, фонарь, аптека,

Бессмысленный и тусклый свет.

Живи еще хоть четверть века -

Все будет так. Исхода нет.

Умрешь — начнешь опять сначала

И повторится все, как встарь:

Ночь, ледяная рябь канала,