Империя
Шрифт:
Считалось, что так ты касаешься невидимого нимба своего друга, а он касается — твоего. После того, как в ладонях появлялось свечение двух астральных тел, ритуал клятвы завершался.
Мы сделали всё, как велел ритуал, а потом Мичи от радости раз сто поцеловал портрет столичного преподавателя Стражей — рыженькой красотки Ульи Паули. Он лыбился, как чокнутый, а вот его братья и сёстры чуть не плакали.
Мичи был для них, как отец — защитой и опорой.
— Юмико, остаётся вместо меня! — велел он
Девчонка с серьёзным лицом приняла свою роль и гарантировала дисциплину в семействе.
Свой верхолёт я оставил госпоже Хегевара, но она наотрез отказалась его брать.
— Простите, Оками-кин, но это такая ответственность! Оставьте машину тому, кто мечтал бы её иметь, но не может себе этого позволить.
«Ага, таких тут вся деревня, кроме старосты, да и тот бы не отказался», — мог бы ответить я, но ответил иначе:
— Тогда передайте ключи от верхолёта Мидори Арадо. Если не возьмёт, то оставьте машину Юмико. Подрастёт и будет пользоваться.
Вот на это женщина согласилась.
Она долго меня обнимала прямо на дороге, а потом присоединились все её дети, и, пока семья Хегевара прощалась со мной, на улице собралась вся деревня.
Жители провожали нас с Мичи так, будто мы отправлялись на войну, а не в Академию. Даже староста притащился.
Попрощавшись, он тихо и ненавязчиво попросил вернуть ему служанок-близняшек, но я покачал головой, сказав, что госпоже Хегевара требуются помощницы.
Староста спорить не стал, но помрачнел.
— А вы вернётесь в Ютаку когда-нибудь, господин Оками? — уточнил он.
На его роже читалась надежда, что я всё-таки отвечу: «Нахрена мне ваша дыра?».
Но я ответил:
— Конечно.
Ещё и улыбнулся.
Плечи старосты опустились, а улыбка стала кислой-кислой.
Я и Мичи поклонились жителям деревни и отправились наконец в школу — именно там нас ждал верхолёт князя Янамара, а ещё именно там мы должны были узнать, кто поедет с нами в Академию, кроме Джанко.
Вспомнив про неё, Мичи снова начал до меня докапываться по дороге в школу.
— Она тебе, правда, колено лечила целых три часа наедине?
— Правда, — вздохнул я, даже не пытаясь переубедить Мичи: он всё равно мне не верил.
— Теперь я твой доверенный маг, поэтому ты не имеешь права мне врать, — объявил он. — А мой голос разума говорит, что ты, как минимум, лапал Джанко за задницу. Так Юмико сказала.
Я резко остановился.
— Юмико видела?
Мичи заулыбался.
— Вот ты и попался! Ха-ха! Ничего Юмико мне не говорила!
Я повернулся и зашагал по дороге дальше. Да уж, попался, как идиот.
— А ты чего такой хмурый? — Мичи догнал меня и пошёл рядом. — Если бы я подержал Джанко за задницу, я бы весёлым ходил. А ты…
— Всё в порядке,
— Отвалил, — не стал лезть Мичи: парень он был понятливый.
По дороге мы встретили Джанко, она тоже спешила в школу. Девушка сразу же присоединилась к нашей компании — счастливая, как никогда. Её мечта тоже начала сбываться, как и у Мичи.
Они смеялись и шутили.
Мне бы тоже надо было радоваться, но я никак не мог унять злости из-за вчерашнего отказа Мидори, хоть и понимал, что злиться глупо. Она сделала свой выбор, причём добровольно, на глазах у матери, ну а я предложил ей всё, что мог. Не тащить же её за собой силой.
Если хочет — пусть остаётся.
Еле заставив себя принять эту неприятную правду, я наконец ощутил облегчение и тоже присоединился к веселью Мичи и Джанко. Правда, продлилось оно недолго.
Ровно до того момента, как началось собрание, которое проводил учитель Ма…
Дорогие читатели, планировалась одна финальная глава, но пришлось её разделить, уж слишком крупная выходит, поэтому в первом томе будет ещё один эпизод:)
Эпизод 23
Около крыльца школы собрались четыре группы учеников и три преподавателя (Галей уже отбыл в столицу).
Рядом с учителем Ма стояли четверо незнакомых ребят.
— Эти точно из соседней Сатории, — шёпотом прокомментировал Мичи.
— Видимо, да, — ответил я, оглядывая новичков.
Трое парней и девчонка. Причём девчонка очень забавного вида: полненькая, неказистая, с розовыми кудрями и огромными невинными глазами, да ещё и в больших круглых очках.
На причёске у неё торчала заколка в виде бабочки, крылья которой дрожали на пружинках, да и вся ученица с ног до головы была какая-то нарочито неземная. Таких обычно называют «не от мира сего». Этакая овечка размера «икс-икс-эль» с прибабахом. И, наверняка, Целительница.
— Смотри, какая розовенькая финтифлюшка, — захихикал Мичи, ткнув меня локтем и указывая взглядом на девчонку. — Как её вообще допустили к учёбе? Она же… страшненькая и, кажется, психически нездорова.
Я покосился на него.
— Считаешь, что в Академии имеют право учиться только красивые? Может, она гениальная, просто на вид такая.
— Ну вот я красивый и гениальный, по мне сразу видно, а в Академию только таких и должны допускать. Естественный отбор, все дела. Если всяких финтифлюшек будут учить в академиях, то в итоге мы получим смуту и разруху в стране.
— Да ты политик, — усмехнулся я.
— Нет, я голос разума, — возразил он, ещё раз глянул на толстушку и поморщился. — Не, ну это перебор. Ей только на кухне рогалики лепить.