Индия. История, культура, философия
Шрифт:
Это китайское вторжение оказалось слишком болезненным и стало ударом, от которого Неру не смог оправиться. Через полтора года его не стало, его мечты о мире во всем мире и азиатском братстве были разрушены. Индия была слаба и уязвима как никогда. «Так печально думать о том, что мы в Индии, всегда выступавшие за мир во всем мире и так искавшие дружбы с Китаем, мы относились к Китаю с таким уважением и предусмотрительностью, поддерживали его во всех международных организациях, и мы же стали жертвами нового империализма и экспансии… История в Азии перевернулась», — сказал Неру членам парламента в те мрачные ноябрьские дни. Между тем, если индийско-китайская дружба рухнула, то пакистано-китайские отношения улучшились, из Нью-Дели все это виделось как потенциальная угроза индийской безопасности с севера и запада. На этот раз Индия обратилась за материальной помощью не только к Вашингтону, но и к Москве, особенно, после того как Соединенные Штаты оказались связаны с Пакистаном в силу участия обеих стран в военных альянсах СЕНТО и СЕАТО.
СССР начинал играть все более серьезную дипломатическую роль в Южной Азии после встречи на высшем уровне в Ташкенте между Айюбом и Шастри в самом начале 1966
Отношения между Индией и Шри-Ланкой
Отношения Индии с южной островной республикой долгое время были осложнены гражданской войной между сингальским буддистским большинством, которым управляло правительство в Коломбо, и ущемленным тамильским индуистским меньшинством, проживающим в основном в районе Джаффны. Хотя на Шри-Ланке проживают всего четыре миллиона тамилов, что составляет лишь треть от сингальского большинства, но находящиеся совсем рядом, через Полкский пролив от Джаффны, тамилы Индии составляют более пятидесяти миллионов человек. Большинство индийских тамилов связано родственными узами со своими собратьями из Джаффны. На протяжении долгого времени они поддерживали тамилов Шри-Ланки в их стремлении создать независимое государство, помогая им оружием и деньгами. После того как в 1972 году конституция Шри-Ланки сделала сингальский язык единственным официальным языком этой «буддистской» республики, волнения среди воинственно настроенных тамилов возросли, и вскоре в районе Джаффны появилось несколько хорошо вооруженных отрядов террористов, самым крупным и сильным из которых были «Тамильские тигры».
В 1976 году большинство тамильских политических партий объединились в Тамильский объединенный фронт освобождения (ТОФО), который принял решение о создании «свободного, суверенного и светского социалистического государства Тамил-Илам». Это требование о фактическом разделе Шри-Ланки поддержало большинства тамилов на севере острова, но оно было категорически отвергнуто правительством в Коломбо, возглавляемым президентом Джаявардене. Находившиеся неподалеку пляжи и деревни индийского штата Тамилнад стали использоваться тамильскими тиграми и активистами Тамил-Илама для подготовки и вооружения партизан из Шри-Ланки, которые вскоре приняли участие в ожесточенном военном конфликте. В результате Нью-Дели оказался в крайне противоречивом положении. С одной стороны, никакое правительство не могло себе позволить поддерживать сепаратистское движение, основанное на языковых связях, да еще так близко от собственных многоязычных границ, но, с другой стороны, ни один индийский лидер не мог себе позволить пренебречь интересами 50 миллионов тамилов. Раджив Ганди вначале надеялся решить конфликт, пригласив обе стороны на мирную конференцию в Бутан в 1985 году. Но переговоры вскоре провалились, и военные действия возобновились по всей стране. Столкнувшись с несговорчивостью Коломбо, правительство Индии прекратило все попытки помочь в разрешении конфликта и предоставило полную свободу тамилам Южной Индии, которые таким образом получили возможность помогать своим соседям в их борьбе за независимость Тамил-Илама. Так продолжалось до декабря 1986 года, когда Раджив Ганди организовал в Бангалоре трехстороннюю встречу и переговоры лидера тамильских тигров Прабхакарана с президентом Шри-Ланки Джаявардене.
Президент Шри-Ланки выразил готовность предоставить почти полную автономию тамилам в северной провинции Джаффна, однако отказался передать им власть над восточной провинцией Шри-Ланки, поскольку там они составляли большинство только в одной трети округов.
На протяжении шести месяцев после провала этих переговоров армия Коломбо неоднократно атаковала Джаффну, которая понесла огромные потери не только от авианалетов, но и фактической блокады: густонаселенная Джаффна оказалась отрезанной от поставок топлива и продовольствия. После того как военно-морской флот Шри-Ланки остановил гуманитарный конвой безоружных судов, пытавшихся доставить в Джаффну собранные в Мадрасе продовольствие и медикаменты, растущее давление со стороны жителей Тамилнада, в конце концов, заставило индийские ВВС вступить в войну и начать сбрасывать гуманитарные грузы на парашютах.
Двадцать девятого июля 1987 года Раджив Ганди и президент Джаявардене в Коломбо подписали мирное соглашение, которое привело к временному прекращению гражданской войны в Шри-Ланке. Индия послала достаточное, по ее представлениям, количество войск на соседний остров, чтобы проследить за разоружением тамильских боевиков и остановить боевые действия. Тамилам пообещали контроль над северной и восточной провинциями, по крайней мере, до тех пор, пока не состоятся свободные выборы в местные советы. Лидер тамильских тигров Прабхакаран жаловался на условия договора, но Нью-Дели убедил его смириться, хотя он, судя по всему, рассчитывал стать первым главой правительства автономных тамильских провинций. Однако радикально настроенные сингальские буддисты отказывались принимать этот договор, они видели в нем не больше, не меньше — полную капитуляцию перед имперскими претензиями Индии. Большинство беспристрастных наблюдателей признавали Шри-ланкийский договор как главную надежду на восстановление мира на этом печальном, раздираемом войной и таком прекрасном острове. Договор
Афганистан
В декабре 1979 года вторжение СССР в Афганистан создало самую большую внешнюю угрозу для Южной Азии в целом, угрозу, на которую Соединенные Штаты ответили, открыто вооружая Пакистан и тайно поддерживая моджахедов (борцов за свободу). Тридцатилетний индийско-советский договор о мире, дружбе и сотрудничестве, подписанный в 1971 году, несколько приглушил ответ Нью-Дели на внезапное вторжение более 100 000 советских солдат, пересекших реку Амударья и вступивших в Кабул и Кандагар. Индира Ганди сохранила лояльность Брежневу, хотя иные советники министерства иностранных дел предупреждали ее, что если советские танки пройдут через Хайберский перевал в пакистанский Пешавар, то уже ничто не сможет их остановить, и следующим пунктом станет зона дипломатического влияния Нью-Дели.
Если вспомнить постулаты реальной политики Чанакьи, то Пакистан, как самый близкий сосед Индии, является ее традиционным врагом, в то время как Афганистан, будучи соседом соседа, — друг. А Ганди вращалась в основном в кругах хорошо знакомых с Артха-шастрой. Она должна была знать, что СССР, как сосед друга, определенно должен быть врагом Индии. Физическое присутствие такого большого количества советских войск в непосредственной близости от Хайберского перевала тревожило Нью-Дели не меньше, чем быстрое перевооружение пакистанских ВВС и бронетанковых войск американским Пентагоном. Более 100 стран-членов ООН вместе с Пакистаном и США постоянно голосовали за осуждение русского вторжения в Афганистан и настаивали на уходе Москвы из афганской пустыни. Однако Индия при таких голосованиях предпочитала воздерживаться.
К концу 1980-х индийские стратеги, точно также как век назад их британские предшественники, со страхом ждали, что советская армия пройдет через Хайберский перевал, вероятно, это должно было казаться им странной иронией истории. Раздел Британской Индии в 1947 году и последовавшие за тем индо-пакистанские конфликты вынудили обе страны держать большую часть своих войск на границе, так называемой «линии конфликта», а не на северо-западе, ближе к Афганистану, таким образом, афганская граница стала уязвима для возможных вторжений. В середине 1985 года премьер-министр Раджив Ганди занял более откровенную позицию по отношению к советскому военному присутствию в Афганистане, чем когда бы то ни было позволяла себе его мать: он призвал все иностранные силы покинуть Южную Азию. Раджив Ганди попытался реинтегрировать, пусть в малой степени, национальные осколки Южной Азии, ставшие независимыми после распада Британской империи. В декабре 1985 года главы стран Южной Азии встретились в Дакке по случаю рождения новой Южно-Азиатской ассоциации регионального сотрудничества (СААРК). Это стало первой из целого ряда регулярных встреч, на которых будет вестись постоянный диалог по региональным проблемам, будут обсуждаться конфликты и общие интересы — экономические, социальные и религиозные, а также вопросы военного сотрудничества. Раджив Ганди взял на себя ведущую роль в создании новой ассоциации, что казалось естественным ввиду размера Индии и ее ведущего положения среди семи стран-участниц организации, которая включала в себя не только Пакистан и Бангладеш, но также Шри-Ланку, Бутан, Непал и Мальдивы. Главный дуэт СААРК — президент Пакистана генерал Зия-уль-Хак и премьер-министр Индии Раджив Ганди встретились в Нью-Дели через неделю после того, как была создана новая ассоциация, и договорились о «взаимопонимании» и ненападении на ядерные объекты. Зия провел в Индии всего один день, но его визит открыл новую, более спокойную эпоху в отношениях между двумя странами, чье мучительное рождение четырьмя десятилетиями ранее сопровождалось недоверием, страхом и ненавистью и сделало реальной угрозу ядерной войны в Южной Азии в начале 80-х годов XX столетия.
Первое ядерное испытание Индия провела 18 мая 1974 года, продолжения не последовало. Объявив тогда о проведении мощного подземного взрыва, Ганди настаивала на том, что это было просто частью индийской программы «мирного атома» и что у Индии не было «никаких намерений» стать «ядерной державой». В Индии действительно работает несколько атомных электростанций, но плутониевый взрыв 1974 года мощностью в несколько мегатонн мог быть произведен только с целью испытания ядерного оружия или предупреждения соседей, Китая и Пакистана, мол, Индия находится на пороге превращения в ядерную державу и может стать таковой в любой момент, как только она того пожелает. Это заявление было правильно понято теми, кому оно адресовалось, и сразу же после того судьбоносного взрыва, который можно было услышать не только в Раджастхане, но и в Синде, правительство Зульфикара Бхутто запустило сверхсекретную программу по созданию пакистанской бомбы, той самой, что потом стали называть исламской бомбой.