Индийская философия (Том 1)
Шрифт:
XI. НИРВАНА
Нирвана, или избавление, — это не растворение души, а ее вступление в состояние блаженства, которое не имеет конца. Это освобождение от тела, но не от существования. Мы уже говорили, что освобожденное существо путем устранения всех эмоций лишается всяких свойств, перестает интересоваться жизнью своих друзей и не склонно помогать им. "Освобожденный ни велик, ни мал… ни черен, ни синь, ни горек, ни едок, ни холоден, ни горяч… Без тела, без перерождения… он воспринимает, он познает, но здесь нет аналогии (посредством которой мы можем познать природу освобожденной души); его сущность не имеет формы; нет условий для необусловленного" [760] .
760
S. В. Е., XXII, р. 52.
Состояние сиддхи не является причиной или следствием ряда сансар. Оно абсолютно ничем не обусловлено [761] .
761
Р, 36.
762
D. S., 39; см. также 40.
Хотя и не совсем последовательно, освобожденная душа позитивно описывается как наделенная неограниченным сознанием, чистым пониманием, абсолютной свободой и вечным блаженством [763] . Она может воспринимать и познавать, поскольку восприятие и познание являются функциями души, а не органов чувств. Освобожденная душа имеет начало, но не имеет конца, в то время как зависимые души не имеют начала, но имеют конец. Эти освобожденные души наслаждаются своего рода взаимопроникающим существованием за счет тождественности их статуса. Душевная субстанция освобожденных обладает особой силой, благодаря которой бесконечность душ может существовать без взаимного исключения. Тождественность спасенных определяется жизненным ритмом, сохраняющим форму прошлой физической жизни, а также познанием прошлого. Этот идеал свободы в наиболее совершенной степени проявился в жизни двадцати четырех джайнистских тиртханкаров.
763
Р., 28.
Лока, или вселенная, удерживается в середине алоки в форме туловища человека с сиддхашилой наверху, то есть в том месте, где должна быть голова. Эта сиддхашила является местопребыванием всеведущей души и может быть названа духовным оком вселенной. Таким образом, мокша, как считают, должна быть вечным поступательным движением [764] . При освобождении душа стремится идти вперед по инерции, обусловленной ее прежней деятельностью [765] , тем, что перестают существовать связи с элементами, которые тянули ее вниз [766] , а также разрывом оков [767] и ее естественной тенденцией идти вперед [768] .
764
Nityordhvagamanam rnukti.
765
Purvaprayogat.
766
Asangatvat.
767
Bandhacchedat.
768
Tathagatiparinamat. CM. U. Т. S., X. 8. Души сиддха бывают пяти видов: 1) тиртханкары, или освобожденные, которые проповедают джайнизм в условиях воплощения; 2) архаты, или совершенные души, которые ожидают достижения нирваны после освобождения от карманашариры; 3) ачарьи, или главы аскетических групп; 4) упадхьяйи, или обучающие святых, и 5) садху класс, который включает всех остальных (D. S., 50 — 54).
XII. ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Джайнизм предлагает нам эмпирическую классификацию вещей вселенной и, таким образом, выступает за плюральность духов. В логике, как мы видели, он придерживается относительности познания — того очевидного факта, что отношения объектов в этом мире не закреплены и не независимы, а являются результатами интерпретации. Кроме того, теория о том, что реальность и значение неотделимы, скорее говорит за монизм в метафизике, чем за плюрализм. На самом деле плюралистическая вселенная, как ее представляют джайнисты, является лишь относительной точкой зрения, а не конечной истиной.
Джайнизм рассматривает мир как наполненный дживами, так же как Лейбниц считал, что мир наполнен монадами. "В мельчайшей частице материи имеется мир живых творений, энтелехий и душ. Каждая доля материи может рассматриваться как нечто подобное саду, заполненному растениями, или пруду, заполненному рыбами. Но каждая ветка каждого растения, каждая часть тела любого животного, каждая капля той или иной жидкости являются тоже неким подобием сада или пруда. И хотя земля и воздух, имеющиеся
Таким образом, во вселенной нет ничего невозделанного, ничего бесплодного, ничего мертвого; нет хаоса, нет беспорядка, кроме как по видимости, — есть нечто похожее на то, что мы можем наблюдать в пруде, глядя туда с некоторого расстояния, когда мы видим там лишь какое-то беспорядочное движение и некое скопление рыб, но не видим каждую рыбу в отдельности". Мы увидим, что метафизическая схема джайнизма сходна с лейбницевской монадологией и творческим эволюционизмом Бергсона [769] .
769
Хотя в своем первоначальном виде взгляды джайнизма могли иметь довольно грубую форму физической науки, позднее джайннстские мыслители развили определенные философские положения, которые можно было четко поставить и отстаивать.
Джива — это все живое, все не механическое. Он соответствует жизненному элементу Бергсона. Джива является также субъектом опыта и соответствует монаде Лейбница. Механическое объяснение его неправильно. Поскольку джайнизм является продуктом века незрелого философствования, мы находим, что он ясно не осознавал различия между дживой и Атманом, адживой и материей. Джива является особым видом сущего. Освобожденный джива, свободный от материи, называется Атманом. Атман — это чистое сознание, не испорченное материей. Он исключает всякое пространство и все внешнее. Это — джива, очистившийся и поднявшийся до своего высочайшего духовного состояния, которое является чистым сознанием, не имеющим формы. Пудгала — это не чистая материя, не затронутая сознанием. Она уже носит на себе отпечаток духа. Атман — это дух, или бытие, а материя — это негативное начало небытия. Последнее соответствует пространству Бергсона или materia prima Лейбница. Голая материальность пудгалы является прямой противоположностью духу. Это — простое различие, и потому, согласно логике джайнизма, оно не реально. Джива является комбинацией того и другого. Он материально-духовен [770] . Он — душа, отягощенная материей, запутанная в привязанностях. Все дживы в сансаре связаны с этим негативным материальным элементом. Джайнизм считает, что и Атман, или чистый дух, и чистая материя, и джива, который является комбинацией Атмана и чистой материи, существуют, хотя первые два невоспринимаемы нами. Пудгала скандха, которую мы видим, тоже имеет элемент сознания и является в такой же степени дживой, как и чем-то другим, поскольку это касается ее сущности. Джива и аджива, по джайнизму, — это не эмпирические абстракции Атмана, или сознания, и материи, или несознания, а продукты взаимодействия того и другого. Пудгала несет на себе отпечаток я, а джива уже пронизан материей. Было бы неправильным смешивать дживу и адживу с бытием и небытием. Строго говоря, Атман и не-Атман — это первичные элементы двух непримиримых и антагонистических начал. Джива обладает больше я, а аджива — больше не-я. Они представляют собой два порядка расположения в целом.
770
См. Jaini, Outlines of Jainism, p. 77.
Для эмпирического видения дживы образуют вселенную, и каждый джива является конкретной единицей, составной субстанцией. Это — единое во многом или многое в едином. Связь между дживой и адживой безначальна. В мире сансары они никогда не разделяются. Цель всех джив, к которой они должны стремиться, это сбросить с себя всякую материю. Все центры жизненной активности являются дживами.
Нам говорят, что во вселенной Атман и материя, субъект и объект всегда находятся вместе. Из опыта мы знаем, что между ними идет борьба, в которой один пытается господствовать над другими. Интересно отметить, что духовный элемент дживы, как говорят, обладает тенденцией стремиться вверх, в то время как материальный элемент имеет тенденцию стремиться вниз. Джива, обитающий в теле человеческого существа, может настолько отяготиться материей, что переходит в жизнь земли.
Мы имеем градацию джив сообразно тому, насколько проявляется в них господство я над не-я. На наивысшей стадии божественного существования, на уровне богов, отличном от уровня чистых душ, или сиддхатманов, которые не имеют налета материи, мы имеем наибольшую степень господства я, а не-я, — в самом низшем пункте, какой мы себе только можем представить. На самой низшей ступени мы имеем чистую внешность отношения вещей к вещам, где не-я проявляется в высшей степени. По мере перехода к более высоким ступеням — к растениям и животным — мы имеем больше я и меньше не-я. Они имеют единство и простоту, которые составляют их индивидуальность. Они привносят свое прошлое в свою настоящую деятельность. Когда мы достигаем положения богов, не-я находится в самом низком пункте. Радость жизни поднимается до божественно-гармонизированной вселенной. В вещах между металлами и богами, между я и не-я идет борьба. В чистой душе и голой материи мы имеем только духовное или недуховное; только они нереальны в опыте.