Инферно Габриеля
Шрифт:
— Тогда я обязательно пойду, — радостно улыбнулась Джулия и наклонилась, чтобы поцеловать его.
В ответ Габриель поцеловал Джулии руку, ладонь, запястье, а затем его губы медленно двинулись вверх по рукаву платья. Габриель даже задрал рукав, чтобы добраться до нежной кожи на сгибе локтя Джулии, поскольку очень хорошо знал, что именно здесь находится эрогенная зона особой силы. Джулия вряд ли догадывалась об этом.
Вежливое покашливание официанта заставило Джулию покраснеть, а Габриеля — с большой неохотой
За бутылкой тосканского вина и легкими закусками Габриель расспрашивал Джулию о ее студенческом пребывании в Италии. Его интересовало буквально все: где она жила, чем занималась. Узнав, что Джулия чуть ли не ежедневно ходила в Галерею Уффици любоваться шедеврами Боттичелли, он невольно подумал: это судьба. Судьба действительно ему улыбнулась — ведь Джулия дважды встретилась ему на жизненном пути.
Поужинав, они просто сидели, смотрели друг на друга и обменивались вполне целомудренными поцелуями.
— А у меня для тебя кое-что есть, — вдруг сказал Габриель, опуская руку в карман пиджака.
— Габриель, эта поездка — уже подарок. Ты только что пообещал купить мне платье для банкета… Честное слово, я никогда не получала столько подарков сразу. Я… не привыкла.
— То, что я собираюсь тебе вручить, — подарок особого свойства. Прежде чем я тебе его отдам, обещай, что не станешь отказываться.
Судя по выражению его синих глаз, Габриель не шутил. Он был очень серьезен. Что же он прятал в сомкнутой ладони правой руки?
— Я не могу обещать, не зная, что это за подарок.
— Тогда обещай, что отнесешься к нему вдумчиво и непредвзято.
— Это я обещаю.
— Протяни руку.
Джулия послушно протянула руку, и на ее ладони оказалась черная бархатная коробочка. От удивления Джулия даже перестала дышать.
— Это не кольцо. Так что не мучай свои легкие, — улыбнулся Габриель.
Открыв коробочку, Джулия обомлела. На черном шелке лежали изумительно красивые сережки с бриллиантами, причем каждый не менее одного карата.
— Габриель, я… — Она запнулась, не находя нужных слов.
— Прежде чем ты начнешь отказываться от этих сережек, я должен рассказать тебе их историю. Ты согласна ее выслушать?
Джулия кивнула, завороженная игрой света в бриллиантовых гранях.
— Эти серьги принадлежали Грейс. Ричард подарил их ей вместе с признанием в любви. Его период ухаживания был недолгим: Ричард очень скоро понял, что окончательно и бесповоротно влюбился в Грейс. У Кларков есть нечто вроде семейной легенды: чтобы купить эти сережки, Ричард продал свою машину.
Джулия изумленно открыла рот. Теперь она узнала эти серьги. Грейс носила их почти не снимая.
— Я хочу, чтобы теперь их носила ты.
Джулия покачала головой и осторожно закрыла коробочку:
— Я не могу их взять. Они принадлежали твоей матери. Ты должен хранить их.
— Нет.
— Тогда
— Рейчел и Скотт получили достаточно материнских драгоценностей. А эти серьги Ричард отдал мне. — Габриель был близок к панике и постарался сфокусировать взгляд на черном бархате в обрамлении ее фарфоровой кожи. Глаза его сузились. — Если ты откажешься взять эти сережки, то сделаешь мне больно, — едва слышно прошептал Габриель, но его слова ударили по Джулии так, словно он пронзительно закричал.
Она нервно сглотнула и пару минут собиралась с силами, чтобы ответить.
— Габриель, пожалуйста, прости меня. Это удивительный подарок. А то, как настойчиво ты убеждаешь меня их взять… это вообще не выразить словами. И все-таки я чувствую, что не вправе их брать.
Если ее отказ задел Габриеля, то объяснение причин привело его в подавленное состояние. Видя это, Джулия уперлась глазами в скатерть.
— Джулианна, ты не так поняла меня. Эти серьги не просто память о Грейс. Их я не поставлю в один ряд с шарфиком и жемчужным ожерельем.
Джулия снова терзала внутреннюю поверхность своего рта и с напряжением ждала дальнейших слов Габриеля. Он перегнулся через стол, приложив ладонь к ее щеке.
— Я дарю тебе серьги Грейс как зримое напоминание о моем сердце, которое я тебе уже отдал. Это… мой способ сказать тебе, Джулианна, что ты — любовь моей жизни. Грейс завещала эти серьги мне. Они теперь — частица меня. Я хочу, чтобы эта частица всегда была с тобою. Неужели ты не догадалась? Эти бриллианты — символ моего сердца. Или ты решишься отвергнуть мое сердце?
Тон Габриеля по-прежнему оставался серьезным. В его глазах за все это время не мелькнуло и тени улыбки. Если бы он преподнес ей кольцо в знак их помолвки, она бы тоже была шокирована, но подарок взяла бы. Тогда почему она колеблется сейчас? Ведь для нее не существует других мужчин. Только он.
Может, она снова перепутала гордость и гордыню? Разве она не видит, как больно задели Габриеля ее слова, хотя ей самой они казались вполне аргументированными? Так может, хватит упражняться в благородстве, если видишь, что эти упражнения больно бьют по самому дорогому, самому любимому твоему человеку?
— Какие они красивые. После твоей любви это самый лучший подарок, который я когда-либо получала. Спасибо тебе, мой любимый.
Габриель облегченно вздохнул и поцеловал ей пальцы.
— Грейс была бы счастлива, что мы нашли друг друга. Я в этом не сомневаюсь. Я верю, что сейчас она смотрит на нас и шлет нам свое благословение. Она сияла бы от радости, зная, что я преподнес ее серьги своей любимой женщине. — Он улыбнулся и обнял Джулию. — Спасибо тебе, — прошептал он. Габриель раскрыл коробочку и помог Джулии надеть серьги, после чего нежно поцеловал мочку каждого уха. — Meravigliosa. Чудесно.