Инферно

Браун Дэн

— Если я возьму этот лист бумаги и разорву пополам… — он остановился у стола, взял лист бумаги и шумно порвал его на две части. — И если затем я положу половинки одна поверх другой… — он сложил половинки. — И если этот процесс я повторю… — он опять порвал и сложил обрывки. — Я создам пачку бумаги, которая теперь уже вчетверо толще исходного листа, верно? — Казалось, глаза его тлели во мраке комнаты.

Элизабет не нравился его надменный тон и агрессивные манеры. Она ничего не ответила.

— Чисто гипотетически, — продолжал он, всё приближаясь, — если толщина исходного листа бумаги всего одна десятая миллиметра, а я повторил

бы это действие… скажем… пятьдесят раз… знаете, какой высоты вышла бы стопка?

Элизабет разозлилась.

— Знаю, — ответила она с большей враждебностью в голосе, чем намеревалась. — Это будет одна десятая миллиметра, умноженная на два в пятидесятой степени. Называется геометрической прогрессией. Могу я спросить, зачем я здесь?

Мужчина ухмыльнулся и убедительно кивнул.

— Верно, и вы можете предположить как будет выглядеть это значение? Одна десятая миллиметра, умноженная на два в пятидесятой степени? Вы знаете какой высоты станет наша стопка бумаги? — Он остановился на мгновение. — После всего лишь пятидесяти удвоений наша стопка бумаги почти достигнет… солнца.

Элизабет не была удивлена. Поражающая степень геометрической прогрессии была тем самым, что она все время встречала на своей работе. Циклы заражения… деление инфицированных клеток… оценка количества жертв.

— Извините, не хочу показаться наивной, — сказала она, совсем не скрывая своего раздражения. — Но я не улавливаю вашу точку зрения.

— Моя точка зрения? — Он тихо усмехнулся. — Моя точка зрения — история роста человеческой популяции даже более драматична. У населения земли, как у стопки бумаги, было очень скромное начало… но весьма тревожный потенциал.

Он неторопливо продолжал:

— Задумайтесь. Потребовались тысячи лет — от раннего рассвета человечества до начала 1800-х — чтобы население земли достигло миллиарда. Затем, что поразительно, понадобилось всего около сотни лет, чтобы удвоить население до двух миллиардов в 1920-х. После этого, всего пятьдесят лет, чтобы удвоить его снова до четырех миллиардов в 1970-х. И как вы догадались, очень скоро мы преодолеем порог в восемь миллиардов. Только сегодня человеческая раса прибавляет еще четверть миллиона к численности планеты Земля. Четверть миллиона. И это происходит каждый день, в любую погоду. На данный момент каждый год мы добавляем к популяции число, равное по величине всему населению Германии.

Высокий человек резко остановился, нависая над Элизабет.

— Сколько вам лет?

Еще один бестактный вопрос, хотя как глава ВОЗ, она привыкла к враждебности со стороны дипломатов.

— Шестьдесят один.

— Знаете ли вы, что если проживете еще 19 лет до 80-летнего возраста, то станете свидетелем, как за время вашей жизни население увеличится в три раза? Одна человеческая жизнь — и население утраивается. Подумайте о последствиях. Как вам известно, ВОЗ снова увеличила свои прогнозы, предсказывая, что к середине этого века на Земле будет девять миллиардов людей. Животные виды вымирают при таком стремительно увеличивающемся темпе. Потребность в уменьшающихся природных ресурсах стремительно растет. Достать чистую воду все сложнее и сложнее. По любым биологическим меркам наш вид превысил свое устойчивое количество. И в преддверии этой катастрофы ВОЗ — сторож здоровья нашей планеты — вкладывает деньги в лечение диабета, пополнение банков крови, борьбу с раком. Он замолчал, пристально глядя на нее. — И вот я

привез вас сюда, чтобы прямо спросить почему, черт возьми, у Всемирной Организации Здравоохранения не хватает мужества для борьбы с проблемой лоб в лоб?

Элизабет вскипела.

— Кем бы вы ни были, вы чертовски хорошо знаете, что ВОЗ относится к перенаселенности очень серьезно. Недавно мы потратили миллионы долларов и послали врачей в Африку, чтобы доставить бесплатные презервативы и рассказать людям о контроле над рождаемостью.

— Ах, да! — ёрничал долговязый человек. — И сразу же за ними маршем прошла многочисленная армия католических миссионеров и сказала африканцам, что если они будут использовать презервативы, то все попадут в ад. В Африке появилась новая экологическая проблема — теперь свалки переполнены неиспользованными презервативами.

Элизабет прикусила язык. Он был прав, но все же современные католики начали бороться против вмешательства Ватикана в вопросы рождаемости. В частности, Мелинда Гейтс, благочестивая католичка, несмотря на гнев своей церкви, мужественно пожертвовала 560 миллионов долларов для помощи в совершенствовании подхода к контролю над рождаемостью по всему миру. Элизабет Сински несколько раз открыто заявляла, что Билл и Мелинда Гейтс должны быть причислены к лику святых за их вклад в мировое здравоохранение. К сожалению, единственное учреждение, способное канонизировать, не увидело в их усилиях ничего христианского.

— Доктор Сински, — продолжила тень. — ВОЗ отказывается признать, что есть только одна глобальная проблема в сфере здравоохранения. — Он снова указал на зловещую картину на экране — море спутанных, пресыщенных человеческих тел. — И она перед вами. — Он замолчал. — Я понимаю, что вы — ученый, и возможно, не изучаете классику или искусство, поэтому позвольте предложить вам другое изображение, которое поможет говорить с вами на одном языке.

В зале потемнело на мгновение, и экран вновь засветился.

На новом изображении было то, что Элизабет видела много раз… и это всегда приносило жуткое ощущение неизбежности.

В комнате повисла тяжелая тишина.

— Да, — наконец сказал долговязый мужчина. — Безмолвный ужас — более подходящее название этой диаграммы. Видеть ее, все равно, что смотреть на прожектор приближающегося локомотива. — Мужчина медленно повернулся к Элизабет и снисходительно улыбнулся. — Есть вопросы, доктор Сински?

— Только один, — выстрелила она в ответ. — Вы привели меня сюда, чтобы прочитать мне лекцию или оскорбить?

— Ни то, ни другое. — В его голосе послышалась устрашающая лесть. — Я привел вас сюда, чтобы сотрудничать. Не сомневаюсь, вы понимаете, что перенаселение — это проблема для здравоохранения. Но боюсь не понимаете, что оно может повлиять на саму душу человека. Под угрозой перенаселения те, кто не признавал воровство, станут ворами, чтобы прокормить свою семью. Те, кто не признавал убийств, будут убивать, чтобы защитить своих детей. Все смертные грехи Данте — жадность, чревоугодие, предательство, убийство и другие — начнут распространяться… возьмут верх над человечеством и приведут к исчезновению жизненных благ. Мы стоим на пороге битвы за каждую человеческую душу.