Infernum. Последняя заря
Шрифт:
— Отпустите, отпустите его!
— Меня в чем-то обвиняют? — спокойно произнес Луйс, казалось, будто его положение ничуть не смущает. Даже согнутый и прижатый, он умел сохранять какую-то величественность. Будто не его взяли под стражу.
Командир наклонился и, глядя в глаза Луйсу, прохрипел.
— А ты не знаешь? Так мы сейчас напомним, — он кивнул и Луйс упал на колени от сильного удара в бок.
Ида продолжала кричать и колотить, пока ее не откинули.
— Он ни в чем не виноват, —тихо пропищала она.
Луйсу показалось, что она ушиблась от такого сильного удара. В нем заклокотала ярость, он сжал кулаки, готовый выпустить свою силу и
— В двух кварталах отсюда найдено три тела, а следы ведут сюда. Так что если ты тут живешь, то бессмысленно отпираться, — пророкотал командир. — Ну либо ужасный из тебя хозяин, если ты не знаешь, что происходит в твое отсутствие.
— Вы не знаете, насколько, я ужасный хозяин! — прошептал, сжав зубы, Луйс, но его никто не услышал.
Луйсу очень не нравились ситуации, которыми он не владел.
— Что ты сказал, дьявольское отродие?
Луйса это позабавило. Знал бы ты, смертный с кем имеешь дело. Но я посмотрю, к чему это все приведет. Знал бы ты, смертный, что возможно оказываешь мне большую услугу.
— Ничего, господин, я ни в чем не виноват, вы меня с кем-то спутали! — придал своему голосу слегка жалобные нотки.
— Молчать, мы разберемся. Если не виноват, — прошипел елейным голосом, — то бояться нечего, мы тебя и твою кирию отпустим. Император раскроет ложь. Да и ты не единственный подозреваемый, так что проверим, кто из вас говорит правду.
— Не единственный? — вскинулась Ида.
— Нет, вчера у городских ворот поймали еще одного красавчика.
Луйс услышал, как тихо Ида всхлипнула и в этом вздохе он расслышал имя «Ишас». А это уже будет интересно. Луйс расслабился, привстал, но не поднимая головы сказал:
— Я пойду с вами.
— Нет, пожалуйста, — Ида встала, но ее все еще трясло мелкой дрожью. — Он ни в чем не виноват.
— А может это ты виновата? Свяжите и ей руки, в казарме разберемся. — Он подошел к Иде, осмотрел ее с ног до головы, медленно, Луйс готов был поклясться, что ему стоило невероятных усилий, чтобы не дернуться и не выдавить эти похотливые глаза. Нет, не время. — А может ты знаешь того, кто виноват, а? — продолжил командир, потирая усы. Мерзкий смертный.
Ида опустила голову и не проронила ни звука. Знаешь, еще как знаешь. Как все удачно сложилось. Не думал, что этот паренек окажется таким отчаянным, чтобы добраться до Пар-Иса. Он ведь пришел за ней. Чего не сиделось вдали от проблем… Хорош, ох, как хорош. Он не перестает меня удивлять.
Их повели в казарму.
Глава 23. Подчинение
— Ты думала, можешь прийти в мой город, задавать вопросы, убить моего человека, столько лет водить меня за нос и выйти сухой из воды? Твой отец решил, что жизнь одного человека превыше всего человечества? Превыше зараватцев? Он, ублюдок, решил, что жизнь какой-то азкаретки важнее?
Увидев округлившиеся глаза Иды, Патани рассмеялся.
— О, да ты не знала? И никогда не задавалась вопросом, почему так не похожа на остальных? Превосходно. — Он склонился над столом, уперевшись двумя руками. — Либо ты непроходимая тупица, либо искусная лгунья.
Ида ощутила, как ярость пришла на смену страху. Она, конечно, догадывалась о своем происхождение, но старалась об этом не думать. Это меньшее из всего того, что навалилось
— Вы можете называть меня как хотите, но отца не смейте обвинять. Вы и мизинца его не стоите! — откуда в ней взялась эта смелость, Ида не поняла, слишком поздно осознав, что и кому сказала.
Когда их привели в казарму, то сразу разделили. Луйса увели на допрос, а ее поместили в какую-то комнату. Она потеряла счет времени, от всего произошедшего и тревог у нее начала кружиться голова. Ида несколько раз проваливалась в состояние бессознательного и не понимала, сколько времени прошло. Она сидела на полу, прислонившись к стене, и засыпала, когда дверь резко распахнулась и один из стражников пригласил ее к выходу. Пока ее вели — видимо, тоже на допрос, — Ида заметила, как в казарме все засуетились, бегали, на ходу поправляя форму, переговаривались шепотом и спешно приводили свои кабинеты в порядок. Мимо пробежала бойкая старушка с ведром воды и шваброй. Иду тогда это удивило, но она не придала значения. Ее вели на допрос и ей нужно было сосредоточиться, понять, что говорить и как себя вести. Но оказалось, в этом нет нужды. Ее завели в большую комнату, у входа которой стояли гвардейцы в блестящих доспехах. Стражник, сопровождавший ее, завел, быстро отчеканил докладную и, услышав «Свободен», ретировался с такой скоростью, словно бежал на пожар. Ида стояла и рассматривала спину мужчину у окна. Он не повернулся к ней, лишь махнул рукой, призывая подойти. Ида несмело подошла и потеряла дар речи, когда поняла, кто стоит перед ней. Он развернулся и венец блеснул на его голове. Он что-то говорил ей, но она не слышала и не могла произнести ни слова. Страх парализовал ее. А сейчас? Она не просто говорит, но и дерзит ему.
Но Патани в ответ лишь рассмеялся.
— Да, а ты не такая уж и слабачка. Послушай, девочка, что я тебе расскажу! Ты можешь считать меня монстром, но если у тебя есть хоть немного ума, ты поймешь. Только ответь мне на вопрос: что бы сделала ты на моем месте, когда у твоих границ стоит армия Аз-Карета, а все азкаретцы Заравата готовят восстание, чтобы изнутри ослабить нашу страну и отдать власть своим? Что бы ты сделала, если бы услышала пророчество, после которого миру грозит конец. Не тебе, не мне, а всему миру? И ты не знаешь, какой именно ребенок станет погибелью, а какой спасением? Не лучше ли избавиться от обоих и обеспечить жизнь тысячам, миллионам людей и их потомкам?
— Они… мы были невинными детьми!
— Ты слышала, что за грехи родителей расплачиваются всегда дети? Нет? Так вот послушай. Вашим родителям был дан выбор. Год. Им нужно было продержаться год. И более того, мы предоставили им все возможности. Ты уже большая девочка, так что наверняка знаешь… — он запнулся, увидев, ее удивление и то, как она покраснела, поняв, о чем он говорит. — О, да твой отец тебя растил действительно в добродетели. Ну ничего, в общем, мы дали им все. Что сделали они? Дальше, впрочем, ты знаешь все сама.
Ида почувствовала, как все ее эмоции и мысли смешались. Она не знала или не задумывалась о том, что император хотел обмануть пророчество бескровным способом. Она была готова согласиться с ним, но неожиданно волной в ней пробудилась непокорность.
— Вы могли не убивать этих детей, а собрать в специальной школе, отдать их в храм и воспитывать в благодетели, чтобы пророчество не сбылось.
— Ах, эта юная наивность и вера в лучшее. Скажи мне, тебя воспитали в благодетели, видишь ли, я знал твоего отца и уверен, что он сделал все для твоей души, но помешало ли это тебе совершить тяжкий из грехов?