Инферняня
Шрифт:
— Не знаю… — растерялась я. Столько событий и новостей свалилось на мою голову, что я не успела и сообразить, что те тюхти, о которых говорил Гермес — инопланетяне, точнее, Грыыхоруу с женой.
Томас кивнул, сказал:
— Я поговорю с Мьё. Она самое спокойное создание во Вселенной.
— С кем поговоришь?
— С миссис Грыыхоруу, — и он направился к одной из арок, ведущих в главный зал.
Я, как всегда — за ним.
Селия и миссис Грыыхоруу, стоя у одного из столов, перебирали книги. Барментано мыл пол в
Томас шагнул было в зал и тут же отпрыгнул обратно за арку: по широкому проходу по ковровой дорожке шагала лыжница с одной лыжей в руке. Без очков и шлема. Тонкая модельной внешности блондинка в розовых штанах. И с едва просвечивающей сквозь розовую кожу татуировкой на лбу! Да я этот иероглиф столько раз видела!
— Грыыхоруу, — выдохнула я беззвучно. На этот раз красавицей обернулся.
А Грыыхоруу взял под локоток свою мускулистую жену, отвел в сторонку и стал что-то говорить с озабоченным видом.
— Я сейчас, — сказал Томас и побежал назад в кабинет.
Миссис Грыыхоруу между тем в ответ на речи мужа кивнула, глаза ее стали колючими, потом она побежала к выходу из зала.
Томас вышел, таща за собой воркующую библиотекаршу.
— А где Мьё? — растерялся он.
— Ушла, — ответила я, — после того, как Грыыхоруу ей что-то рассказал.
Томас кивнул.
— Ты ее знаешь? — спросил он у библиотекарши, указывая на мистера Грыыхоруу.
— Да, — кивнула библиотекарша и добавила с легкой неприязнью: — У них разрешение от самого… — и она мотнула головой вверх.
— Президента?! — ужаснулась я.
— Мэра, — небрежно сказала она и залопотала уже по — французски, обращаясь к Томасу.
Типа, меня здесь нет.
Томас что-то сказал ей тоже по — французски. Она направилась в зал к группке наших знакомых.
— Она приведет сюда Грыыхоруу, — ответил Томас. — Если мы выйдем в зал, он снова удерет. А ты вообще спрячься, и не попадись ему под руку.
— Еще чего, — сказала я и осталась рядом.
Мы отступили вглубь за стеллажи. Меня мучало любопытство, о чем говорила библиотекарша и что сказал Томас. Я повернулась к нему, чтобы спросить, но увидела на его шее след от бледно — розовой губной помады. Я еще всегда думала — ну кто покупает такую, ее же почти не видно — что есть, что нет! Оказывается, библиотекарши!
И спрашивать Томаса мне почему-то совершенно расхотелось. Более того, хотелось взять самую толстую книжку и надавать ею Томасу по голове. Даже не знаю, что вдруг на меня нашло. Ведь не ревность же, правда? С чего мне его вдруг ревновать, мы и знакомы всего два дня…
Вместо вопросов и тумаков я просто пробурчала:
— Наверное, она прыгнет ему на шею, и он от радости пойдет за ней куда угодно… — „прям как ты, теленок“, чуть не договорила
— Вообще-то с точки зрения Полин он — девушка.
Не успела я ничего и ответить — а что тут и ответишь-то? — как услышала приближающееся щебетание библиотекарши и краткие мелодичные реплики Грыыхоруу.
— Эта книга абсолютно уникальна, в ней содержатся репродукции утерянных во время Второй Мировой картин из частных собраний Европы…
Они подошли совсем близко и я затаила дыхание.
Библиотекарша была ниже Грыыхоруу — блондинки на голову и, оборачиваясь к нему, задирала голову и каждый раз поправляла очки. Они дошли до дверей кабинета — мы, чтобы не попасть Грыыхоруу на глаза, обогнули полку.
— А вот и книга, — сказала библиотекарша. И юркнула в кабинет.
А в лицо Грыыхоруу ткнулся талмуд, протянутый длинной рукой… Томаса.
— Только спокойно, — сказал он. — Мы всего лишь хотим поговорить…
Я тоже вышла из-за стеллажа. Грыыхоруу взглянул на Томаса, на меня и опустил глаза. Вздохнул глубоко и протяжно, прижал руки к своей высокой груди и едва не рыдающим тоном произнес:
— Друзья мои! Простите! Простите меня, что я подверг вас опасности, что я применял оружие возле вас… Ах, ох…
Он вытащил платок и стал реветь во весь голос.
— Тс — с, — сказал Томас. — Тихо, прошу, успокойся…
Грыыхоруу кивнул так неистово, что его светлые волосы взметнулись волной и, упав, закрыли его лицо. Он стал отплевываться от волос и убирать их с лица, задел план пожарного выхода на стене, тот упал и разбился вдребезги. Эхо ухнуло куда-то в потолок, разбрызгалось по помещению и ушло в читальный зал.
Из кабинета высунулась библиотекаршина голова, сердито зыркнула на нас:
— Что тут происходит? Томас!
— Все в порядке, — ответил Томас, схватил меня за плечи и толкнул к Полин: — Алисия, помоги Полин прибраться в кабинете, мы с Грыыхоруу поговорим там.
— Что? — обалдела я. Я няня, а не уборщица. И вообще, я же весь разговор пропущу!
Томас буквально запихал меня и Полин в кабинет:
— Нам же с мистером Грыыхоруу и сесть будет некуда, ты хоть с дивана все скинь.
И закрыл за нами дверь. А! На диване Гермес!
— Что вы тут с Томасом затеяли? Что за игру? — возопила библиотекарша, вперив в меня свои окуляры.
А почему она Томаса об этом не спросила? Некогда было? Все лезла с объятиями?
А она выдвинула новое подозрение:
— И вы, девушка, не похожи на юриста!
(Ну и слава богу, я вам скажу. Вы юристок видали?)
А Томас уже стучал в дверь и спрашивал:
— Мы можем войти?
Черт! Я ухватила за ноги Гермеса, намереваясь вытащить его через черный вход в коридор. Библиотекарша демонстративно скрестила руки на груди, типа, не собираюсь участвовать в ваших грязных делишках. Ну, она где-то права.