Injectio платины 2
Шрифт:
— Всё, что угодно! — заверил тот.
— Не пишите никаких имён! — выпалила Платина, пояснив: — Если вдруг ваше письмо как-нибудь попадёт в чужие руки, я всегда смогу сказать, что оно адресовано не мне.
На сей раз молодой человек молчал гораздо дольше.
Ия подумала, что он, наверное, очень обиделся на это предложение. Но она и так сильно рисковала, соглашаясь вступить в тайную переписку. Сама не понимая зачем, Платина решила добавить негатива, добавив извиняющимся тоном:
— И простите, но мне придётся их сжечь. После того, как
— Понимаю, — глухо проворчал молодой человек. — И сделаю, как вы просите. Только ваши письма я сохраню обязательно, Сабуро-ли.
— Спасибо, Хваро-сей, — шмыгнула носом она. — Я очень рада, что познакомилась с вами.
— Я тоже, — ответил тот.
Окрылённая впечатлениями от удачного свидания с потрясающим парнем, девушка птицей взлетела на стену.
Обернувшись, она отыскала в темноте смутно черневшую фигуру, чтобы помахать рукой и ещё раз повторить:
— До свидания, Хваро-сей!
— До свидания, Ио-ли, — откликнулся тот, перейдя все грани приличия.
Опасаясь оставить на скамейке следы, Платина мягко спрыгнула прямо на землю. Торопливо отвязала и свернула верёвку, после чего, пригнувшись, устремилась к уборной, где, кроме всего прочего, сняла шляпу, распустила волосы и, стянув кафтан, накинула его на плечи.
Выйдя наружу, девушка ещё раз внимательно огляделась по сторонам. Не заметив ничего подозрительного, неспешно направилась в сторону павильона.
С каждым шагом сердце колотилось всё сильнее, а в голове настойчиво билась всего одна мысль: «Только бы она спала, только бы спала!»
Разглядев прислонённый к двери камень, Платина облегчённо перевела дух. Даже если служанка и проснулась, то не покидала павильон. В противном случае, ей ни за что не вернуть этот булыжник на место.
Аккуратно положив его возле поддерживавшего веранду столба, Ия тихонько разулась, подхватила туфли и скользнула внутрь.
Опустив занавес, она поставила обувь на пол.
— Госпожа? — пушечным выстрелом ударил в спину сонный женский голос.
У девушки враз ослабели колени и, чтобы не упасть, она судорожно ухватилась за прикрывавший дверь полог, одновременно прижимая к груди шляпу.
— Это вы? — второй вопрос прозвучал уже гораздо твёрже.
— Я, Угара, — с трудом выдавила из перехваченного спазмом горла Платина.
— Зубы заболели? — забеспокоилась собеседница.
— Нет, — заверила её быстро пришедшая в себя Ия. — В уборную ходила. И погуляла немного. Ночь сегодня просто чудесная.
— Гуляли, госпожа?! — встрепенулась служанка. — Одна? Да разве можно? Вы там никого не видели?
— Нет, — заверила девушка, снимая с плеч кафтан, прикрывая им штаны и демонстрируя белую курточку для сна. — Кому же там быть?
— Да мне всё те следы на снегу покоя не дают, — успокаиваясь, проворчала женщина, шурша соломой.
— Я же сказала, что не разговаривала с ним, — напомнила Платина, присев и торопливо стягивая штаны.
— Не знаете вы мужчин, госпожа, — зевая, посетовала служанка. — Уж если им что в башку
— В следующий раз так и сделаю, — честно пообещала подопечная. — А сейчас спи. Я дверь на засов закрыла и больше никуда не пойду.
— Вам ещё что-нибудь нужно, госпожа? — пробормотала Угара.
— Ничего, — ответила девушка. — Спи.
— Добрых вам снов, госпожа, — ещё громче зевнула служанка.
— И тебе тоже, — вернула пожелание Ия.
Свернув штаны, она сунула кинжал за прикрывавшую стену циновку и прошла к своей кровати, пряча за спиной шляпу и сложенные штаны.
Только убедившись, что соседка по каморке крепко спит, Платина осторожно продолжила раздеваться. Стянула свитер и грудную повязку, она спрятала их под одеяло, дав себе задание проснуться как можно раньше и вернуть вещи в корзину.
Подобно некоторым великим мудрецам и легендарным правителям древности, в редкие минуты отдыха Хосино Нобуро любил лично заваривать себе чай. Для этого даже в рабочем кабинете имелся специальный уголок, отгороженный от любопытных взглядов шёлковой ширмой с искусно вышитым пейзажем.
По звонку серебряного колокольчика бесшумно распахнулась дверь, и появившийся в проёме секретарь, поклонившись, замер в ожидании приказа.
— Распорядитесь принести кипяток, — велел губернатор, поднимаясь из глубокого кресла с низенькой спинкой.
— Слушаюсь, ваше превосходительство, — отозвался чиновник.
Шурша дорогим сиреневым шёлком, Хосино Нобуро проследовал за ширму, где окинул придирчивым взглядом маленький, лакированный столик на вычурных ножках и узенький шкафчик из вишнёвого дерева, инкрустированного черепаховым панцирем. В его выдвижных отделениях хранились разнообразные сорта чая. И хотя ни на одном из ящичков не было никаких надписей или иных обозначений, хозяин кабинета прекрасно помнил, где что лежит.
Сегодня к настроению высокопоставленного чиновника больше всего подходил джангарский «Яшмовый рассвет».
В дверь деликатно постучали. Угадав по ритму и числу ударов, кто именно просит впустить, губернатор сказал не выходя из-за ширмы:
— Заходи.
Торопливо прошлёпав по деревянному, лакированному полу ступнями в толстых носках, перед ним предстал склонившийся в полупоклоне слуга в коричневой куртке и круглой шапочке.
Повинуясь движению бровей господина, он поставил на круглый столик специальный поднос на ножках, где над горелкой с углями негромко побулькивал пузатенький чайник из красной бронзы, после чего, кланяясь, удалился, оставив хозяина наслаждаться одним из его любимых занятий.