Инкубатор для шпионов
Шрифт:
— Обязательно! — обрадовался молодой следователь.
Звякнул дверной колокольчик — Турецкий вошел в антикварную лавку.
В магазине был только один продавец, и, если интуиция Турецкого не подводила, он же являлся и владельцем антикварной лавки. Это был невысокий костлявый мужчина с бородкой, лет сорока. На кончике носа у него были узкие очки, через которые он изучал-отнюдь не древний манускрипт — читал модный детектив Артуро Переса-Реверте.
Турецкий для вида походил
— А вы Георгий Максимович Земляникин, не так ли?
Тот снял очки и сказал:
— Есть новости про Женю?
Турецкий покачал головой:
— Дело в том, что я видел вашу дочь… возможно, незадолго до исчезновения. Почему-то она сама обратилась ко мне. То есть объяснение этому есть — наши дочери учатся в одном классе.
— Понятно…
— И наверно, Женя решила, что я могу ей чем-то быть полезен. Так вот, разговор у нас был короткий, но она успела сказать, что вы не хотите ей помогать в поисках ее матери. Вы можете это как-то прокомментировать?
Лицо Земляникина ощутимо побледнело. Он разволновался.
— Девчонка, — сказал он тихо. — Что она понимает? Я так любил ее мать, что много лет потом не мог смотреть на других женщин.
— Это не ответ.
— Не понимаю, зачем вы пришли? Вы ищете Евгению или мою покойную жену? Вы знаете, что она попала под машину тринадцать лет назад?!
Турецкий кивнул.
— Так какого черта вам надо?
— Что вы знаете о Майе Бондаревой?
— Я знаю ее лет пятнадцать и ничего о ней не знаю. Она была приятельницей моей жены… Кажется.
— Георгий Максимович, кто вы по образованию?
Земляникин поперхнулся.
— Я историк. При чем здесь это?!
— И вы всегда занимались антиквариатом? Как вам удалось завести этот славный магазинчик?
— А вы всегда ловили жуликов? Лучше верните мне дочь!
— Этим занимаются… — Турецкий сделал шаг к двери. — Да, чуть не забыл, как ваш бизнес протекает?
— На булку с маслом хватает. И дети не жалуются.
— Ну и слава богу. По-моему, ваша Женя сомневается, что ее мама была переводчиком.
— Да? Ну и что с того? Она не помнит свою мать.
— Почему? Ведь она действительно работала переводчиком, не так ли?
— Действительно.
— Что же она переводила? Где можно увидеть эти книжки?
— Это не книжки. Она переводила разговоры. Она работала в НИИ.
— Каком именно?
— Не помню. Ее привлекали для различных семинаров, связанных с психиатрией.
— Вот как? Она разбиралась в медицине?
— Не делайте из меня дурака! Я так не говорил! Лучше найдите мне Евгению!
— Откуда у вас это все, Георгий Максимович? — Турецкий обвел взглядом антикварную лавку. — Тринадцать лет назад вы были совершенно нищим младшим научным сотрудником и торговали
— Я заработал!
— Вот как? И где же? Знаете, что я думаю на самом деле? Вы не замешаны в смерти вашей жены, но вы что-то знаете о том, чем она занималась, возможно, просто догадываетесь. И вам хорошо заплатили за молчание. Не многовато ли для одной семьи — тринадцать лет молчания?! Подумайте об этом.
Земляникин молчал, вперив взгляд в свой детектив.
Снова звякнул колокольчик — Турецкий вышел из магазинчика.
Поеду-ка я к Денису в гости, решил он, Денис по крайней мере не пьет. Может, и мне удастся.
Около полудня дверь кабинета Грязнова-младшего открылась, и вошел Грязнов-старший. Гонявшие чаи Денис с Турецким удивились, но не слишком: в конце концов, все они работали в самом центре города и частенько заезжали друг к другу без предупреждения.
— Сидите, — сварливо сказал Вячеслав Иванович. — Дурака валяете? А хорошие люди как мухи мрут. А вам, наверно, по барабану, да? Тебе, племяш, лишь бы гонорар хороший отхватить, а тебе, Санек, благодарность от босса, а?!
— Ты не о Венглинском говоришь? — спросил Турецкий, не обращая внимания на тираду.
— А, значит, вы тоже в курсе? — Грязнов-старший устало опустился на диван для посетителей.
— Мы-то в курсе. Мы только не в курсе, что ты в курсе.
— Да я с ним в тот самый день водку пил!
— Как — в тот день? — удивился Турецкий. — Мы же с тобой тогда вечером виделись. И ты меня звал водку пить! И ни слова про Венглинского не говорил!
— Ну не пил, — признал Вячеслав Иванович. — Но собирался. А ты что, ревнуешь, что ли?
— Расскажи лучше по порядку.
Выяснилось следующее. Грязное был знаком с Венглинским еще раньше, чем Турецкий. В середине девяностых Венглинский полтора года проработал в МУРе — оперуполномоченным, как раз в то самое время, когда Вячеслав Иванович исполнял обязанности начальника Московского уголовного розыска. А за несколько часов до своей гибели Венглинский звонил Грязнову, сказал, что хочет поделиться кое-какой информацией. И они договорились встретиться поздно вечером. Как оказалось — не судьба.
— Мне он, кстати, тоже звонил, — сказал Турецкий. — Домой. Не застал. Значит, Славка, он нам обоим хотел нечто рассказать. Ты догадываешься о чем?
Вячеслав Иванович покачал головой.
— Но зато я вам сейчас расскажу другую историю, которая имеет к Венглинскому самое непосредственное отношение. — Он подумал и поправился: — Точнее, я вам расскажу про его родственников. История, впрочем, вполне заурядная. Но поучительная. В общем, жили-были брат с сестрой…