"Инквизитор". Компиляция. Книги 1-12
Шрифт:
— Я не знаю где Соллон, не знаю! — вдруг заорал Авенир, — я не знаю, куда он поехал, и денег у меня больше нет, ни крейцера! Ни пфеннига. Да будьте вы прокляты!
Тут солдат вдруг схватил его за горло и со злобой заговорил:
— Ишь как заголосил, жил то видно припеваючи, немало денег скопил, с Соллоном делишки, обделывая, барона за дурака держали да обворовывали и из мужика последние соки тянули процентами, вши поганые, а как вам хвост поприжали так ты повизгивать вздумал, проклинать! Ежели найду Соллона, то уж поговорю с ним как положено, и почему то мне кажется,
Волков выпустил горло трактирщика, продолжил уже абсолютно спокойно:
— Значит так, Авенир, ты говорил, что тридцать пять талеров для тебя большие деньги, а сам накупил расписок у этого вора почитай на двести. Думаю, что и тридцать пять найдешь, найдешь и отдашь… Через три недели. Три недели, Авенир!
Волков повернулся и пошел к двери, пряча бумаги в кошель, а баба трактирщика вроде уже замолчавшая вдруг снова заголосила из-под перины, а затем раздался грохот. Солдат и все остальные обернулись. Авенир лежал на полу, на спине, раскинув руки, закатив глаза и открыв рот. Баба истошно завыла, ее дружно поддержали дети.
— Ишь, как за деньгу то человек страдает, без памяти падает, как бы не помер, — произнес сострадательный Еган.
А Волков ничего не сказал, только усмехнулся и пошел прочь. Не жалко ему было Авенира, и бабу его, и детей.
Он был несказанно рад. Еще не рассвело на улице, и ливень тушил факела, но солдат радовался. Не зря. Уже не зря затеял он аудит. Он был молодец, и барон должен был это оценить, ведь и вправду эти бумаги экономили барону огромную кучу денег. А людоед, пусть и не последний, тоже был результатом. Да и в том, что Франческа была причастна к убийству молодого коннетабля, он не сомневался. Солдат был доволен собой и теперь собирался поймать еще и управляющего Соллона.
— Темень, — сказал сержант, — пока не рассветет, мы даже следов на дороге не увидим.
— Пока рассветет — все следы на дороге смоет, — ответил Волков. — Так что будем делать?
— Ну, а что тут поделаешь? Факела залиты, но рассвет то близко. Разделимся. У нас тут всего два пути, где телегу со скарбом можно ночью прогнать. Только на монастырь и на Вильбург.
— А другие дороги? — спросил солда.
— На других дорогах телега потонет сейчас.
— Ну, что ж, тогда разделимся. Дорогу на монастырь я знаю хорошо.
— Тогда я поеду на Вильбург, — сказал сержант.
Так они и поступили. Солдат, Еган и два стражника поехали в Малую Рютте, а сержант со своими людьми в Вильбург. Когда рассвело, Волков доехал до Малой Рютте, дождь кончился, и они увидели между луж следы воза, который шел в монастырь.
— Он? — спросил Волков Егана.
— Может, и он, — ответил тот, — кому еще надо в такую рань и в дождь переться?
— Тогда поспешим, — солдат пришпорил коня.
Серое туманное утро было тихим, а по дороге на монастырь быстро, разбрызгивая лужи, скакали вооруженные всадники. Время от времени они останавливались, осматривали дорогу и снова скакали.
Конечно, они догнали воз, но не так быстро, как им бы хотелось. Возница, видимо, торопил
— А ну, стой! Стой, посудники!
До крытой телеги было далеко, но его услышали и воз остановился. Когда всадники добрались до воза, там оказался всего один человек. Он сидел на козлах, его руки, сжимавшие вожжи, заметно дрожали. И это был не слуга Соллона.
— Кто таков? — сурово спросил Волоков. — Как имя?
— Еган Шварц, — ответил возница, — купец.
— Что везешь?
— Яйца и деготь на стройку в монастырь.
— Погляди, — приказал Волков одному из стражников.
Тот спрыгнул с лошади, залез в воз. Перепуганный до полусмерти купец ждал.
— Прекрати дрожать, — произнес солдат, — если ты и вправду купец — тебе нечего бояться. Я коннетабль Рютте.
Стражник показался из-за спины купца, вылезая из телеги:
— Тут только яйца в корзинах и бочка с дегтем.
— Ты знаешь управляющего Соллона? — спросил солдат у купца.
— Господина Соллона тут все знают, — кивнул тот.
— Когда его видел?
— Вчера в трактире.
Между тем, Еган чуть отъехал вперед, вернулся и сказал:
— Господин, на дороге более следов нету. Этот купчишка первый едет.
— Ты бы не ездил здесь один по ночам, — посоветовал коннетабль.
А купчишка облегченно вздохнул и поехал дальше.
— А мы куда? — спросил Еган.
— В замок, — нехотя буркнул Волков и, посмотрев на серое небо, добавил: — Господи, когда ж я высплюсь?
Во дворе замка стоял большой, крепкий воз, с двумя крепкими меринками. Рядом стоял сержант и стражники, а между них два опрятных мужичка.
— Поймали, значит, — заметил Еган.
Солдат спрыгнул с коня, кинул ему поводья, подошел к сержанту, тот, несмотря на пойманную телегу был не очень радостен.
— Давно их поймали? — спросил Волков.
— Да почти сразу, за деревней.
— Дьявол, а мы полпути до монастыря проскакали. А что, Солонна не было?
— Не было, — ответил сержант, — только эти.
— Сейчас позавтракаю и поговорю с ними, — не без удовольствия сказал Волков осматривая холопов управляющего, так же он бегло осмотрел скарб, что лежал в телеге. Добрые ткани, добрая посуда, все Волкову приглянулось. И все бы ничего, но тут он увидел, как у колодца высокая женщина в зеленом платье и в старомодном рогатом головном уборе переливает воду из колодезного ведра в большой, медный кувшин. И у солдата пропал дар речи. Это была Франческа, которая должна была сидеть под замком в подвале. Волков в яростном удивлении поглядел на сержанта, а сержант на него глядеть отказывался, прятал глаза. Удо Мюллер только отрицательно качал головой, как бы показывая: Я тут не при чем. Выглядел он абсолютно беспомощным. Волков ничего ему не сказал, да просто не смог. Солдата разрывало. Он кинулся бегом в покои барона, но сделав три шага захромал, так как забыл про ногу, остановился переждать боль, стоял, морщился, и когда переждал и уже спокойно пошел ко входу в покои.