Инквизитор Светлого Мира
Шрифт:
– Чтобы крестьяне могли пройти ко мне. Должен же я как-то общаться с людьми. Торговать с ними. Никто не знал про эту тропу, кроме двух десятков крестьян. Какая-то свинья продала меня. Заложила меня Дитриху. Если они уже вошли в лес, минут через пятнадцать будут здесь.
– Все это ерунда! – заявил я. – Эти стражники – слабаки. Бил я им морды. И сейчас поразомнемся маленько. Устроим им ледовое побоище. А инквизитора подвесим на дереве – пусть подумает о своем плохом поведении, прежде чем мясоверты накрутят из него котлет.
Я и на самом деле так думал.
–
– Огнестрельное оружие? – не поверил я. – В Светлом Мире? Откуда оно здесь?
– Вальдес, естественно, изготовил. Арбалеты тоже в его мастерских делают. Он тут много чего наизобретал. Только атомную бомбу разве что еще не построил. Одно ружье – это, конечно, немного. Но если дробью в тебя засадят, мало не покажется.
– Ничего страшного! – сегодня я отличался несгибаемым оптимизмом и блистал гибкостью тактики. – Смотаем удочки. Есть ли другие выходы из леса?
– До черта.
– Так давай удерем тайными тропами. Непрестижно, конечно. Зато живы останемся. Это иногда бывает полезно – остаться в живых.
– Нет, Мигель. – Начальник Зверей ухмыльнулся. – Мы пойдем именно на Тихую Тропу. Героически. Навстречу судьбе.
– Начальник! – Трюфель заговорил умоляющим тоном. – А может, Шустряк прав? Ну зачем нам лезть в самую пеклу? Ну порушат они твою избушку… Я тебе новую построю. С братьями. Хорошую избушку! Даже окны со стеклами…
Теперь я понял причину крайней унылости Трюфа. Не хотелось ему лезть под арбалеты гвардии. Крайне не хотелось.
– Не дрейфь, Трюф! – бодро сказал Томас Ривейра. – Герои мы, в конце концов, или нет?! Если в твоих розовых окороках наделают дыр, я тебя вылечу. Во всяком случае, постараюсь вылечить.
Звучало обнадеживающе.
Трюфель, с видом таким, словно его убили уже пару дней назад, начал безмолвно стаскивать одежду. Он и на самом деле был розовым. Этакий огромный молочный поросеночек. Он снял с себя все и обреченно потопал к полке с магическими оберегами.
– И ты давай, делай то же самое, – Том ткнул негритянским пальцем мне в грудь. – Шевелись быстрее.
– Это еще зачем? Ты прикажи своим чудовищам, чтобы они меня не трогали.
– Давай, давай. Увидишь, зачем.
Я медленно стянул с себя рубаху, потом штаны. Утешало то, что голым выглядел я получше, чем толстяк Трюфель. Впрочем, здесь некому было оценить мое тело. Стриптиз, так сказать, пропал впустую. Трюф уже воспользовался оберегом и выглядел теперь как инопланетянин. Толстый зеленый инопланетянин. Я с омерзением взял в руки башку жабоглава. Она была холодной на ощупь и в то же время неприятно живой – вздрагивала, открывала зубастую пасть и вращала выпуклыми глазными яблоками оранжевого
– Как этой дрянью пользоваться?
– Просто приложи ее к животу.
– Не укусит?
– Обратной стороной, дурень.
Я повернул жабью голову и увидел то место, которым она некогда соединялась с собственным телом. Там зияла большая влажная рана, а в ране извивались белесые червячки-щупальца. "Фу!!!", – громко, с искренним отвращением сказал я и приложил оберег к своему любимому животу.
Ощущение было не из приятных. Мне показалось, что сотни пиявок одновременно впились в мои кишки. А потом я начал покрываться зеленой жесткой кожей. Она распространялась по мне от головы жабоглава, как радужное пятно распространяется от бензина, вылитого в лужу. С легким щелчком чешуи сомкнулись на моем затылке и боль исчезла. Я провел по своей новой шкуре кончиками пальцев, как ни странно, сохранившими чувствительность. Как-то мне довелось погладить крокодила. Это было то же самое.
– Я – динозавр, – сообщил я. – Игуанодон. Наверное, скоро вымру.
– Рано пока, – Том деловито пихал в котомку какие-то предметы, с виду явно магические. – Приличному игуанодону перед вымиранием нужно отложить яйца. Ты готов к этому?
– Кажется, я их уже отложил, – сказал я, заглянув между своих ног и не обнаружив там ровным счетом ничего. – Вот только не пойму, куда.
– Потом найдешь. – Том распахнул дверь. – Вперед, мои бесстрашные, героические мальчики! Слушайтесь меня, и все будет в порядке! Нам предстоит много интересных героических дел.
Мы побежали по лесу, как волки, след в след. Том несся впереди, Трюф тяжело пыхтел за моей спиной.
Пока все это было очень забавно.
Мы бежали вдоль широкой просеки. Насколько я догадывался, это и была Тихая Тропа. Гвардейцев на ней пока не наблюдалось, зато монстров я увидел более чем достаточно. Они в огромном количестве стояли в лесу вдоль тропы, не решаясь пересечь запретную линию. Они вглядывались в тропу сотнями кровожадных глаз, внюхивались сотнями чутких ноздрей и скалили десятки сотен острейших зубов, коими были усажены пасти самых разнообразных конструкций. Они чувствовали приближение гвардейцев и облизывались голодно и мрачно. Они истекали слюной, зная, что им не позволено напасть на этих людей и растерзать их. Они напоминали мне нищих, подглядывающих в окно роскошного ресторана, где подают самые изысканные блюда.
– Нам сюда. – Начальник Зверей свернул влево и начал пропихиваться к тропе, бесцеремонно расталкивая лесных чудищ и отвешивая им мощнейшие пинки. Чувствовалось, что когда-то он играл в футбол и еще не совсем потерял сноровку. Монстры почтительно расступались перед ним. На нас с Трюфом они не обращали ни малейшего внимания – воспринимали нас равными себе. Правда, одна тварь, полутораметрового роста, похожая на хищного двухголового и чешуйчатого кенгуру, попыталась вцепиться мне в руку, когда я невежливо отпихнул ее от тропы. Но я увернулся, въехал ей в зубастую морду своим бронированным кулаком и она улетела в кусты с тонким возмущенным писком.