Инноваторы. Как несколько гениев, хакеров и гиков совершили цифровую революцию
Шрифт:
Его стиль работы «без глупостей» уравновешивался теплым и сердечным отношением к сотрудникам, что делало Буша твердым, но располагавшим к себе руководителем. Однажды к нему в кабинет зашла группа работавших с военными ученых, планы которых были на грани срыва из-за каких-то бюрократических проблем. Они решили от работы отказаться. Буш не мог разобраться, с чем была связана неразбериха. «Поэтому я им просто сказал: „Во время войны в отставку не уходят. Ну-ка, ребята, мотайте отсюда и возвращайтесь к работе, я с этим разберусь“», — рассказывал об этом эпизоде Буш [439] . Они послушались. Как заметил позднее Джером Визнер из Массачусетского технологического института: «Это был человек, твердо знавший, чего хочет, энергично излагавший свое мнение и добивавшийся своего. Однако он испытывал благоговейный трепет перед тайнами природы, умел терпимо относиться к человеческим слабостям и обладал широтой взглядов» [440] .
439
Bush, Pieces of the Action, 41.
440
Weisner, Vannevar Bush.
Когда
441
Vannevar Bush, Science, the Endless Frontier, National Science Foundation, июль 1945 г., VII.
Буш описывал фундаментальные исследования как зерна, из которых произрастают технические нововведения. Теперь это называют «линейной моделью инноваций». Хотя историки науки раз за разом пытаются развенчать линейную модель, указывая, что в ней игнорируется сложное взаимовлияние теоретических изысканий и их практического применения, она популярна и в своей основе верна. Война, пишет Буш, «вне всякого сомнения» показала, что фундаментальная наука, открытие основ ядерной физики, лазеров, теория вычислительных машин, радары, «безусловно, жизненно необходимы для безопасности государства». Кроме того, добавляет он, научные исследования — ключ к экономической безопасности Америки. «Новые изделия и новые процессы не появляются сразу в готовом виде. Они основываются на новых принципах и новых идеях, которые, в свою очередь, появляются как результат скрупулезной работы в областях чистой науки. В государстве, зависящем от других в новых фундаментальных отраслях знаний, замедляется технический прогресс, оно теряет конкурентоспособность в мировой торговле». В конце доклада Буш достигает поэтических высот, воздавая хвалу плодотворности фундаментальных исследований: «Успехи науки, если перевести их в практическую плоскость, означают больше рабочих мест, большие заработки, сокращение рабочих часов, более обильные урожаи, больше свободного времени для отдыха, учебы, больше времени, чтобы научиться жить без убивающей непосильной работы, которая в последние годы была уделом простого человека» [442] .
442
Bush, Science, 10.
Основываясь на этом докладе, Конгресс принял решение создать Национальный научный фонд. Сначала Трумэн наложил вето на этот законопроект, поскольку полномочия выбирать директора отдавались независимому совету директоров, а не президенту. Но Буш переубедил Трумэна, объяснив, что такое устройство фонда оградит его от тех, кто будет стараться заработать на этом политические очки. «Вэн, вы должны быть политиком, — сказал ему Трумэн. — Природное чутье у вас есть». Ответ Буша был таким: «Господин президент, как вы думаете, чем, черт побери, я занимаюсь в этом городе уже лет пять?» [443]
443
Bush, Pieces of the Action, 65.
Создание тройственного союза между правительством, промышленностью и наукой само было важной инновацией, способствовавшей технологической революции конца XX века. Вскоре многие фундаментальные исследования в Америке стали финансироваться главным образом за счет министерства обороны и Национального научного фонда, и в период с пятидесятых до восьмидесятых годов их затраты были сравнимы с затратами частного бизнеса [444] . Эффективность подобных инвестиций оказалась впечатляющей: они привели не только к созданию интернета, но и к появлению многих наиболее существенных послевоенных американских инноваций и к экономическому буму [445] .
444
К 2010 году государственное финансирование сократилось и стало составлять только
445
Joseph V. Kenned, The Sources and Uses of U. S. Science Funding, The New Atlantis, лето 2012 г.
Исследовательские центры при корпорациях, самый известный из которых Bell Labs, существовали и до войны. Но после того как возросла поддержка правительства и появились новые контракты, число подобных «гибридных» исследовательских центров, где занимаются и чистой наукой, и инновациями, резко увеличилось. Среди них наиболее известны такие некоммерческие организации, как RAND Corporation, изначально задуманная как научно-конструкторский центр (что уже следует из названия этой организации [446] ), и Stanford Research Institute с его отделениями, а еще Augmentation Research Center и Xerox PARC. Каждая из этих организаций сыграла свою роль в развитии интернета.
446
RAND — аббревиатура от Research and Development («исследования и разработки»).
Две наиболее важные из таких организаций возникли сразу после войны вблизи Кембриджа, штат Массачусетс. Это Lincoln Laboratory, финансируемый военными исследовательский центр, аффилированный с Массачусетским технологическим, и Bolt, Beranek and Newman company, научно-проектная компания, основателями и служащими которой были главным образом инженеры из MIT и несколько их коллег из Гарвардского университета. С обеими организациями тесно сотрудничал профессор Массачусетского технологического института, добродушный человек с легким характером, говоривший медленно, растягивая слова с акцентом уроженца штата Миссури. Он обладал талантом сплачивать коллектив, и для создания интернета он оказался самым необходимым человеком.
Дж. К. Р. Ликлайдер
Если пытаться найти отцов интернета, начать лучше всего с немногословного, по-своему обаятельного психолога и специалиста в области технологий, скептика с открытым, улыбающимся лицом, родившегося в 1915 году. Его имя Джозеф Карл Робнетт Ликлайдер, но все называли его Ликом. Он автор двух основополагающих концепций, на которых зиждется интернет. Это, во-первых, идея децентрализации сети, это значит, что сеть способна распространять информацию откуда и куда угодно, и, во-вторых, необходимость интерфейса, дающего возможность взаимодействовать с компьютером в реальном времени. Плюс к этому он был директором-учредителем агентства министерства обороны США, финансирующего компьютерную сеть ARPANET. Через десять лет, когда были созданы протоколы, позволившие впоследствии сделать ARPANET частью интернета, он еще раз вернулся к этому вопросу. Как сказал один из партнеров и протеже Ликлайдера Боб Тейлор: «Все это действительно создал он» [447] .
447
Mitchell Waldrop, The Dream Machine: J. C. R. Licklider and the Revolution That Made Computing Personal (2001), 470. Другие источники, использованные при написании этого раздела: интервью, взятое автором у Трейси Ликлайдера (сына Дж. К. Р. Ликлайдера) и Боба Тейлора; Katie Hafner and Matthew Lyon, Where Wizards Stay Up Late: The Origins of the Internet (1998); устный рассказ Дж. К. Р. Ликлайдера, записанный Уильямом Эспри и Артуром Норбергом, 28 октября 1988 г., Charles Babbage Institute, Университет Миннесоты; интервью Дж. К. Р. Ликлайдера, взятое Джеймсом Пелки, A History of Computer Communications, 28 июня 1988 г. (Это интервью доступно только онлайн: http://www. historyofcomputercommunications.info/index.html); Robert M. Fano, Joseph Carl Robnett Licklider 1915–1990, a Biographical Memoir (1988).
Отец Ликлайдера — бедный крестьянский мальчишка из штата Миссури, ставший успешным страховым агентом в Сент-Луисе, а после того как во время Великой депрессии он потерпел крах, баптистским проповедником в небольшом городке. Лик, единственный ребенок, в котором души не чаяли, превратил свою спальню в мастерскую по производству моделей самолетов и ремонту старых автомобилей. Когда он работал, мать стояла рядом и держала инструменты. И все же в этой сельской местности, где участки были разгорожены заборами из колючей проволоки, Лик чувствовал себя в ловушке.
Он бежал оттуда сначала в Университет Вашингтона в Сент-Луисе, а затем, получив степень доктора по специальности «психоакустика» (это наука, изучающая особенности восприятия звука человеком), перебрался в психоакустическую лабораторию Гарвардского университета. Все больше интересуясь связью между психологией и технологией, то есть тем, как человеческий мозг взаимодействует с машиной, Ликлайдер перешел в Массачусетский технологический институт, где создал психологическое отделение на электротехническом факультете.