Иномиры
Шрифт:
Потом жестом подозвал к себе еще не отдышавшихся драчунов и передал им тяжелую «меч-пилу» — крепкую палку с вделанными в нее каменными зубьями.
Еще одним, подкрепляющим слова жестом, с ужасом понятым Кочетковым, царек велел сыновьям перепилить пополам виновницу их ссоры.
Верхнюю половину Оли он предназначил высокому, а нижнюю — крепышу.
Царек не мог знать легенду о царе Соломоне и задачу с яблоком раздора решил по-своему, хотя таким яблоком было живое существо, несчастная пленница…
Человек явно превзошел головоногого!
Кочетков
Оглянулся на найна… но его нигде не было! Он исчез…
Глава 6. Яблоко раздора
Не все на свете пополам делится
Мрачные тучи, как дым из адской печи, поглотили едва взошедшее солнце.
Порывистый ветер яростно гнал их над морщинистым морем, словно разгневанным тем, что творилось на берегу.
Ночная тишина сменилась негодующим ревом прибоя.
Волны посланцами вспенившегося моря злобно ударялись в обрывистые скалы, под которыми в глубине затаился спрут. Яростно стучались они в неприступные гранитные ворота берега, а он, огрызаясь, злобно рычал, изрыгая клубы пены и фонтаны брызг, как при взрывах подводных мин.
Море как бы предостерегало всех обитателей суши от неминуемых бед, грозящих им за клокочущее в них Зло.
Но не подозревала возмущенная своими детьми Природа, что потомки их, не менее жестокие и бездумные, поднимут руку и на нее: лишат тени берега, отравят себе же во вред ручейки и реки, загрязнят даже океаны…
Но пока до тех времен было далеко. Люди здесь лишь резвились, празднуя удачную охоту. Насытившись мясом, они жаждали зрелища и живой крови.
И в усладу им готовилась кровавая расправа над беззащитной, захваченной в стане «лохматых» странной дичью, с которой можно было делать все, что заблагорассудится.
К тому же эта дичь послужила причиной вражды между наследниками царька, и по изуверской воле того, как и всякий съедобный плод, из-за которого возникает спор, спорщики теперь разделят его пополам…
Двое их добровольных пособников, размалеванных и дурно пахнущих от грязи дикарей, связали Оле, кроме рук, еще и ноги, повалили наземь, повернули на бок, а потом уселись один на ее плечо, другой на связанные ноги, чтобы не вертелась и не дергалась…
Оля догадалась о том, что ей уготовано, лишь увидев недавних драчунов, несших к ней огромную «меч-пилу». Если взяться за ее концы двоим, можно распилить даже гигантские деревья в лесу.
Царек не хотел отказать себе в удовольствии насладиться воплями пленницы, помня, как щекочуще звонко крикнула она, когда он дернул ее за волосы.
Вот почему он и велел распилить ее живой.
Было отчего возмутиться даже морю, и, негодуя, ощерилось оно пенными гребнями волн.
Олю било в ознобе, и мысленно она взывала о помощи к далекому Альсино, только он один мог услышать этот немой сигнал бедствия. Для всех остальных она была безмолвная, замершая
Лучше бы спрут утащил ее в море. Все было бы быстрее и не так унизительно…
Наследники царька взялись с двух концов за свою первобытную поперечную пилу. Стали по обе стороны валявшегося на земле «живого чурбана».
Оба предвкушали, как брызнет кровь после первых надрезов и как заверещит это странное существо, похожее на людей, но покрытое снаружи кожей лунного цвета.
Однако первое же движение их «меч-пилы» смутило истязателей.
Заостренные каменные зубья, разорвав бок комбинезона, никак не вгрызались в живое тело, а скользили по чему-то неподатливому, гладкому.
Кровожадные «пильщики» старательно нажимали на свое орудие, и каменные зубья, вделанные в него, один за другим выкрошились, упав на землю.
Понять этого явления никто не мог, и наследники царька тупо переглядывались между собой.
Ни крови, ни стонов!.. Колдовство! Надо звать шамана.
Толстяк, переваливаясь с ноги на ногу, уже спешил на зов царька, сетуя, видно, на то, что такое дело начали без него.
Увидев разорванный комбинезон и рискнув засунуть в дыру руку, он единственный из всех понял, отчего сломалась пила. Но свою догадку не высказал, а начал причудливое камлание [1] , чтобы внушить всем страх и уважение.
1
Камлание — ритуальные телодвижения, вызывающие священный ужас у аборигенов
Он долго водил над жертвой руками, приседал, подпрыгивал, кружился волчком…
Наконец, отдышался после своего многотрудного шаманства и объяснил ждавшим его «откровения» дикарям, что у этой попавшейся в стаю «лохматых зверей» твари на ее белесое тело натянуты еще две кожи: «жесткая», которая «меч-пиле» не по зубам, и снаружи еще лунная. Она мягкая и не рвется. Поэтому две кожи надо сперва снять, а потом уже пилить, как положено.
Оля по жестам толстого жреца поняла, что он сказал, и все это казалось ей кошмарным сном, поэтому она силилась проснуться, чтобы все разом наконец исчезло. И не будет никаких неандертальцев, которые хотят разделаться с ней, ни леса с чудовищными деревьями-великанами, ни разбушевавшегося моря со сверкающими вдали молниями.
Но проснуться ей так и не удалось.
Выслушав совет шамана, посовещавшегося с засевшим в глубине под обрывом «божеством», сыновья царька попробовали содрать со своей жертвы мешающие им слои кожи.
Комбинезон сорвать им не удалось, но обнажился бронежилет, поставивший их в тупик.
Понять, как он напялен на девушку и что такое застежки, они были не в состоянии.
Не мог разгадать этого и шаман, тщетно морща свой низкий лоб.
После мучительного раздумья он сказал, что надо сразу содрать и жесткую кожу, и находящуюся под ней белесую, безволосую.