Иномирянка
Шрифт:
— И все-таки я не поняла, как именно ты узнал?
— Ты разволновалась, и я сразу почувствовал изменение сердечного ритма, нашел тебя на карте и пришел.
Эрик вытянул вперед свою руку:
— Видишь, — он показал на безымянный палец, на котором было надето три подряд простеньких колечка, как и у нас. — Они чуть пульсируют в соответствии с вашими сердцебиениями, и я чувствую изменения.
— То есть у тебя на пальце постоянно сжимаются три кольца с разным ритмом, и ты должен заметить малейшее изменение?
— Да, —
— А как же ты живешь с этим? На ночь снимаешь?
Эрик отрицательно мотнул головой.
— И тебе не мешает? Не отвлекает?
— Я привык. А на ночь я сосредотачиваюсь на одном сердечном ритме, а от остальных абстрагируюсь и спокойно засыпаю. Причем за это время я настолько сроднился с ними, что мне кажется, уже не слыша это сердце, не смогу заснуть.
И опять улыбнулся, глядя мне в глаза.
Я хотела спросить, под чье именно сердце он засыпает, но посмотрев ему в глаза, застеснялась. Но почему то я догадывалась, какой будет ответ.
Эрик продолжал:
— Мы называем это "слышать сердце", это немногие умеют, а мне вот довелось научиться.
— А почему ты мне звонил? Вечером, перед самым отбоем?
Эрик посмотрел на меня и очень озорно улыбнулся. А до меня стало доходить, что он "услышал мое сердце", я ведь очень волновалась, и с пониманием этого, у меня непроизвольно расширились глаза и румянец залил щеки.
А Эрик, наблюдая такую реакцию, засмеялся и перевел разговор на другую тему.
— Идем, покажу один прием, он тебе пригодится, если противник будет применять захват, и ты будешь окружена. А завтра с ребятами отработаем.
Он протянул руку, и я, взяв ее, спрыгнула с матов. Выйдя на середину тренировочной площадки, Эрик сначала медленно показал и объяснил, что нужно делать, а потом резко выполнил прием, так, что я даже не поняла, как очутилась на полу, сверху лежал Эрик, локтем прижимая мою шею.
Потом на мгновение замер, и убрал руку с шеи. Дышать сразу стало легче. Он смотрел в мои глаза, потом медленно опустил взгляд на губы. Я ждала, я надеялась, что он меня поцелует. Но, вздохнув, Эрик поднялся и протянул руку мне, помогая встать.
Так, я не поняла, это что сейчас было? Вернее, почему это сейчас ничего не было???
Не зная как себя вести с ним дальше, стояла и молчала. Эрик чуть отошел в сторону, облокотился на тренажер, и, повернувшись ко мне, произнес:
— У тебя все отлично получается. И я думаю, больше нет необходимости в наших ночных встречах. К тому же тренироваться мы перестали, а я, как ваш куратор, не имею права забирать твои часы, предназначенные для сна, на всякие пустые разговоры.
Я облизнула губы, и лихорадочно думала, что можно возразить. Хотя глупо что-то говорить, если он решил. К тому же, это все-таки мой непосредственный руководитель,
— Ну, в принципе, я высыпаюсь и на недосып не жалуюсь. Но если ты больше не хочешь ночных посиделок, то давай прекратим, — голос получился обычным, и лицом старалась не выдать, как я расстроена, но сердце продолжало учащенно биться. Вот блин, он все равно узнает, что я волнуюсь.
Эрик посмотрел внимательно на меня и кивнул:
— Да, я думаю, будет лучше прекратить.
Я закусила губу и, соглашаясь, кивнула:
— Ну что? Я могу идти?
— Да, можешь быть свободна, — и голос как будто чужой. Он даже на занятиях с нами с больше теплотой общается.
Я быстро вышла из зала, и бегом поднялась к себе.
Да, выспаться все равно не удастся, не смотря на отмену занятия, вернее именно по этому. Проревев полночи в подушку, наконец, уснула только под утро.
Глава 4
Следующий месяц обучения прошел достаточно спокойно и однообразно. Я больше не ждала каждый день вечера, чтобы побыть с Эриком. Только лишившись наших ежедневных встреч, поняла, насколько они были важны для меня.
На занятиях Эрик относился ко мне, как и к ребятам, также ровно и равнодушно. Больше не было случайных прикосновений, или незаметных для других взглядов. Мне кажется, он на меня вообще смотреть перестал, кроме случаев, когда лично обращался.
Первое время чувствовала себя потерянной и несчастной, но потом собралась и запретила себе о нем думать вообще. Да и не о чем, в принципе. У нас же кроме дружеских посиделок ничего и не было, а все остальное только мои домыслы.
Наш третий выходной день на Лирее, мы проверили в городе, только, по молчаливой договоренности к рынку даже близко не подходили, зато посетили местный бар, пытаясь отыскать отличия от земных аналогов. Не нашли. Кроме самих напитков, совершенно других и непохожих на наши, все остальное было полностью идентичным. Повеселившись и натанцевавшись вволю, очень поздно вернулись на базу.
На четвертом месяце обучения у нас появился новый предмет — яды. Всю информацию по нему нам загрузили почти сразу, и на практические занятия мы ходили со вторым курсом.
Вел этот предмет сет Кирон, сет — это воинское звание, примерно соответствующее нашему майору. Был наш преподаватель немолод, имел большую лысину и огромный живот. Несмотря на достаточно большое воинское звание и богатый опыт на службе, занятия проходили легко и с юмором. Свой предмет, сет Кирон, было видно, что любил, а уж в ядах разбирался просто отменно. На этих занятиях нас учили из абсолютно простых растений, иногда с добавлением специальных ингредиентов и под воздействием дополнительных факторов: температуры, ультрафиолета, времени, получать по-настоящему убойные вещества.