Иностранный русский
Шрифт:
– Линочка, не переживай так, с этой бабой в погонах, как ты говоришь, я работала на финнах лет двадцать назад. Нормальная девчонка.
– Ничего себе девчонка – ей сорок три! – удивилась Ольга.
– Двадцать лет назад она только-только педагогический окончила. Лариса ее зовут. Отчества не помню. У нее на уроках даже финны смеются.
– Вот-вот. – Каролина сжала губы в тонкую полоску. – «Тетенька, рассмеши финна». Такие преподаватели нынче в цене. Два притопа, три прихлопа. «На поле танки грохотали». Развесели финна. Может быть, тогда лучше сразу клоунов приглашать? Зачем нам преподаватели?
Ольга
– Делать-то что будем? – поинтересовалась Каролина, тоже начиная улыбаться.
– Сашу в жертву принесем, – хихикнула Эльвира Руслановна.
– Нет, Сашу нельзя – у «старого эшелона» тогда кворум соберется, будет большинство для голосования. Надо как-то и эту бабу пристроить, и Сашу по кафедре провести…
Каролина снова заходила по аудитории, размышляя. Эльвира Руслановна сделала мне и Ольге приглашающий жест и шутливо махнула рукой в сторону заведующей, мол, пусть себе думает. Откровенно говоря, это было кстати, особенно домашнее печенье, которым угощала Эльвира Руслановна: на всех этих нервах котлета с гречкой переварились так молниеносно, как будто к столовой я сегодня даже не подходил.
Все уже благополучно забыли про нашу заведующую, которая тихо сидела в углу у себя за столом, пока мы уминали печенье, как вдруг Каролина воскликнула:
– Я придумала! Я гений!
И ринулась к столу.
– Чаю гению? – поинтересовалась Ольга.
– Чаю! – Лихо взмахнув подолом, Каролина плюхнулась на свободный стул между мной и Ольгой.
Фонетические разминки
В этот день мы работали над интонацией. Вряд ли адаптация моих студентов в России прошла бы без последствий для их загорелых физиономий, если бы не эти тренировки. Они умудрялись произносить фразу: «Меня зовут Билал» так, как будто клялись зарезать меня.
Интонация в русском языке передается строго технологично. Если голос держится на одной ноте ровно, а в конце предложения плавно уходит вниз, значит, перед вами конструкция № 1: «Это мой класс». Если интонация резко падает вниз на вопросительном слове, значит, это частный вопрос, конструкция № 2: «Кто это?», «Что это?» И так далее. Геометрия речи. Я нарисовал первые три типа конструкций на доске и думал, что минут через десять мы уже перейдем к основному материалу урока, но не тут-то было.
Несмотря на все мои рисунки и бесчисленное количество повторов, заставлять моих горячих хлопцев затихать ближе к точке было совершенно невозможно. Чего они только не творили: вскидывали головы, трясли волосами, вращали глазами и прищелкивали языками. Они орали свои имена или шептали едва слышно. Они барабанили пальцами об стол, выкрикивали проклятья на своем языке в адрес русского языка, взывали к Аллаху, вопрошали мирозданье и своих родственников-извергов, отправивших их учиться в страну с такой ужасной фонетикой. В общем они делали все, что угодно, кроме того, что я от них требовал.
– Мине завут Мохамма-а-а-ад!
– Тише. – Я приложил палец к губам и показал рукой плавную волну, спускающуюся вниз.
– Мине завут Ахмадшах!
– Тиииииише, Ахмадшах.
– Билал!
– Тише.
– Билал.
– Теперь не слышу.
– Била-а-ал!
– Тише!
– О, препадаватеэль! Что хочешь?
– Меня зовут Билал. Вот так.
– О-о-о-о-о.
– Кашмир!
– Саманда-а-а-а-ар!
Нет,
Сначала я сомневался, понял ли он мое задание, но он тихо заверил меня, не глядя в глаза: «Да, преподаватель», и я успокоился.
Закончив занятия, я изучал на кафедре учебные планы. «Старый эшелон» потихоньку разошелся, Эльвира Руслановна потопала на занятия танго: она ходила в какой-то кружок для тех, кому за… Ольга осталась заниматься с отстающими студентами из Ирана, с теми самыми, за которыми мы дописывали прописи. Остальные студенты отправились по своим комнатам, которые располагались в соседнем здании через крытый переход.
Когда учебный этаж опустел, я отправился в лингвокабинет поискать записи с образцами интонации, так как моих усилий явно не хватало. Пройдя до конца коридора мимо пустых учебных классов, я вставил ключ, но замок не поддался. Я уже собрался уходить, решив, что дежурный перепутал ключи на щитке, как вдруг дверь кабинета открылась. На пороге стояла Каролина. Лицо ее немного раскраснелось, ноздри дрогнули.
За ее спиной я разглядел моего Мохаммада, который посмотрел на меня исподлобья и тут же отвел глаза.
– Что вы хотели? – поинтересовалась Каролина, и я понял, что прервал какой-то важный разговор.
– Я по поводу…
И тут до меня дошло. Несмотря на то что рапорт я так и не составил, заведующая не оставила без внимания мое сообщение о марихуане в туалете.
Я объяснил, что пришел за записями для речевых разминок, но если заведующая позволит, то мне тоже есть что сказать по поводу поведения Мохаммада.
Каролина несколько секунд смотрела прямо мне в глаза, и во взгляде ее отразилась нерешительность. Было непонятно, уходить мне или остаться, но она вдруг сделала шаг назад, пропуская меня в класс.
Мохаммад одарил меня своим знаменитым косым взглядом и снова опустил глаза. Парень явно нарывался: он стоял вальяжно, опираясь задницей на стол преподавателя, скрестив ноги и руки.
– Курсант, почему так стоите некрасиво? – поинтересовался я, но он только непонимающе посмотрел сначала на меня, потом на Каролину, мол, чего это я вообще хочу.
– Прямо встаньте, – небрежно бросила Каролина, а Мохаммад неожиданно среагировал, хотя и в моей, и в ее фразе все слова были знакомые. У восточных людей ничего не бывает просто так – язык тела они используют не хуже обычного языка. Это я усвоил прочно. Видимо, Мохаммад решил подпилить мой титул раиса.