Иной край неба. Дилогия

Чародейкин Андрей

Мы пили чай, и Олег Сергеевич рассказывал байки из своего славного прошлого, когда он командовал отдельной бригадой особого назначения.

– Генерал тот был туп, аки пробковое дерево! Гнал полную чушь! А я же не могу пальцем у виска покрутить - это же не уставной жест!
– оживлённо рассказывал Олег Сергеевич.
– Ха-ха-ха... и вот я, значит, стою навытяжку, вид имею лихой и придурковатый, и пожираю начальство глазами - точно, как предписывают уставы Петра Первого. Оно, конечно, в нынешних уставах той формулировки нет, но это просто от того, что она из разряда писанных, перешла в разряд неписанных правил, само собой разумеющихся вещей. Стою навытяжку, придурковатыми глазами лихо пожираю

начальство, а сам себе думаю: - 'Ладно, ладно, генерал, мы вот посмотрим ещё, кто смеяться будет последним! Чем ты сейчас больше глупостей нагородишь, чем нам потом смешнее будет!'. И тут этот московский генерал велит ему штаб вызвать. Наш дежурный быстренько поднимает трубку ТА-57, крутит ручку динамо, бодро выкрикивает в трубку нужный позывной, и, убедившись, что соединение установлено, передаёт трубку генералу. Московский генерал берёт трубку эдак вот - двумя пальчиками! Это он привык по сотовому телефону своему модному так звонить - вот так и берёт трубку. Но у нас же военный аппарат ТА-57! Тут надо гашетку на трубке зажимать пальцем, когда говоришь. А когда слушаешь - гашетку, соответственно, отпускать надо - что бы ток батареи экономить. Генерал держит трубку двумя пальчиками, орёт так, что аж покраснел от натуги, но его не слышат! Потому что гашетка на трубке не нажата. А я же не могу ему подсказать - он же мне 'смирно!' скомандовал - мне уставы не велят генералу указывать. Стою, придурковато-лихо пожираю начальство глазами. Генерал московский орал-орал, да как взбесится! 'Как ты можешь командовать бригадой, полковник, если у тебя связь не работает!'. Хватает ТА-57, и с размаху запускает его прямёхонько мне в голову! А ТА-57 - штука увесистая! Военный же телефон - им можно штыковую атаку врага отбивать, перехватив за провод и раскручивая над головой! Такой штукой зараз череп проломить можно. Но мне же уклониться уставы не велят! Стою смирно, наблюдаю полёт аппарата ТА-57 мне в голову.

– И чего?!
– невольно воскликнул я, охнув.

– Длины провода не хватило, - хмыкнул полковник.
– Телефон чуть-чуть до меня не долетел - провод натянулся, и аппарат грохнулся на пол.

– А вы?

– Стою по стойке 'смирно', вид имею ещё более лихой и ещё более придурковатый, и продолжаю пожирать московского генерала глазами.

– И что?

– В свите генерала подполковник был молодой - из новой команды. Смотр этот был не для бригады организован, а для генерала нашего. Это его - генерала - проверяли втихую на пригодность. После такого случая генерала сразу убрали. А тот неприметный подполковник через несколько дней принял командование военной разведкой округа.

– А Вы?

– Ну, так у нас же нельзя генерала официально дураком признать! Уставы не велят. Не может генерал быть глупым - не положено! Так что его не уволили, а отодвинули на почётную, но ничего не значащую должность. Но он мстительный оказался тип, злопамятный. А связи-то у него - генеральские! Вскорости меня с должности сместили, и засунули подальше да поглубже - в архив! Бумажки пыльные перекладывать! Откуда им было знать, что это тут у нас за архив такой! Хе-хе!

– А что тут у вас за архив?
– прихлёбывая чай, как бы между прочим, невзначай поинтересовался я, невинно хлопая глазами. Полковник с профессором переглянулись, улыбнулись, и Олег Сергеевич, хитро прищурившись, тихонечко сказал:

– Если ты пытаешься править миром, ты можешь попробовать один из двух стандартных способов. Первый называется 'собака сверху' - это когда ты человеку властью приказываешь, авторитетом давишь, силою угрожаешь. Не эффективный путь. Сила воздействия рождает силу противодействия. Второй способ называется 'собака снизу', или игра в поддавки. Уже лучше. Но можно найти способ ещё лучше.

Олег Сергеевич

замолчал. Профессор тоже молчал. Понятно, что раскрывать свои карты какому-то мальчишке они не станут. Слегка намекнуть, так, что бы потом всё свести к шутке - это можно.

– Если вы такие хитрые, почему вы до сих пор такие бедные?
– с наивным видом поинтересовался я.

– А что такое деньги?
– спросил Савелий Аристархович, и усмехнулся: - Иллюзия. Есть такой фундаментальный труд: 'Хомо люцидус', называется. То есть 'человек играющий'. Автор - великий мыслитель, светлая голова и на удивление чистое сердце - доходчиво и наглядно показал, что наша экономика, государство, цивилизация - всего лишь игра, надуманные правила которой люди упорно считают реальными. А если ты знаешь правила игры, но сохраняешь свой разум свободным от иллюзий...

– То ты можешь мухлевать!
– догадался я.

– Как жаль, что наш юный друг уже уходит!
– ухмыльнулся полковник.

– Ему пора делать уроки!
– согласно кивнул профессор.

– Ну, вы и шарлатаны!
– заявил я.

– Здорово, что мы есть, правда?
– хмыкнул полковник.

– Совершенно верно!
– откликнулся профессор.
– Беда с этими заигравшимися игроками! Они так увлечены игрой, что им недосуг посмотреть, куда всё катится! Каждый слишком увлечён личной выгодой.

– Кто-то должен вовремя вставить палку в колесо, - хмыкнул полковник.

– Ну, я бы сказал 'перевести стрелки на путях', но это всего лишь аллегории, - покачал головой профессор.

– Ладно, старые шарлатаны, мне действительно пора уроки делать, - я со вздохом отодвинул пустую чашку, и встал из-за письменного стола.
– Но, Олег Сергеевич, оставьте, пожалуйста, малышку Рози в покое.

– Но Алексей!
– хотел что-то возразить полковник, но я его невежливо перебил:

– Савелий Аристархович, в нашем с Вами соглашении речь не шла о Рози вообще. И о помощи вам в тайном управлении этим миром - тоже речи не было. Давайте придерживаться, пожалуйста.

– Хорошо, - вздохнул полковник, и тряхнул головой.
– Но ты смотри! Если что - обращайся сразу к нам!

– Даже если ничего такого не стряслось - вся равно обращайтесь, - поддержал Савелий Аристархович.
– Даже если ерундовая ерунда какая-нибудь в голову придёт - мы внимательно выслушаем, и ругаться ни в коем случае не станем!

– Да. Всегда поможем, - согласно кивнул полковник.
– Прикроем, если ты опять машину, например, поджаришь.

– А?!
– опешил я.

– Не волнуйся, - отмахнулся полковник, - мы замяли то дело. Тот тип сам был виноват. Но ты уж будь, пожалуйста, аккуратнее!

Профессор серьёзно кивнул, и бросил короткий укоризненный взгляд на полковника. Я молча кивнул им, и открыл дверь, что бы уйти.

– Так и пойдёшь?
– спросил Олег Сергеевич, когда я уже занёс ногу над порогом его кабинета.

– А что?
– не понял я сразу. Полковник указал глазами на моё оружие, всё ещё украшенное аппликацией из цветочков, криво нарезанных из цветной бумаги.

– Завтра выправим тебе разрешение на хранение и ношение, - сказал Олег Сергеевич.

– Нет, лучше справку, что эта штука оружием не является, - возразил Савелий Аристархович.

– Разберёмся, - отмахнулся полковник, и обратился ко мне: - А сейчас тебе лучше до дома в моём сопровождении добраться. Пошли, я тебя довезу до подъезда, и провожу до квартиры.

...

Очутившись дома, я устало рухнул на диван в гостиной. Что-то чувствовал я себя таким утомлённым, словно выжатый лимон. Батарейки сели. Ничего не хочу. А мне ещё уроки делать. Через несколько минут ко мне на диван забрался Конфуций.

– Как дела?
– спросил я кота.

– Мрр, - рассеянно ответил тот.