Иной жизни для себя не представляю! Книга седьмая. Халявные баксы.
Шрифт:
землянке уже для него и места не оставалось. Под утро и я
поработал – дал напарнику поспать тройку часов. Хотя пришлось
на отдых уговаривать. И по светлому, когда перекусили и попили
чайку, предложил перевезти истертый материал к луже, где мы
золотишко уже отмывали. И в ней мешки утопить, на время,
потому что работать в землянке становится невозможным, а
выносить мешки и прятать где-то рядом, мне не хотелось. Мало
ли что.
«Перевезем, и сразу золотишко отмоем, что бы мешки в
воде не прятать. Возись потом с ними», - такой вот он, скор на
решения. Хотя и я на вариант согласен. Только как на это
посмотрит Нинуля, когда Дока только вечером объявится дома?
И словно читая мои мысли, напарник успокоил:
«Нинка после дежурства день дрыхнуть будет, обо мне и
не вспомнит!»
Пришлось нарушить правило – подъехать на Урале к
землянке. Не носить же десяти килограммовые мешки к нему за
двести с лишнем метров. Люльку загрузили по максимуму,
несколько мешков привязали к заднему сиденью. И покатили к
луже, Дока на Урале, я на Минском. Чапа восседал в люльке на
мешках – знакомое для него дело.
Прямого проезда к луже не существовало – были
причудливые следы машин геологов и моей (имею ввиду
партийской) в том числе, когда приходилось и людей сюда
привозить, и спецтехнике передвигаться. Знакомые места,
многократно исхоженные и изъезженные по работе, а потому
ехал первым, и внимательно смотрел вперед - не пропустить
опасный участок, который нужно проезжать на первой скорости,
причем на малом газу. Что бы не сломать голову. Пологая дайка
пересекала давние следы машин, и если с нашей стороны был
просто подъем, не очень и заметный, то обрывался он крутым
уступом. Естественный трамплин, место запредельно опасное –
одна из партийских машин в прошлом пострадала, из-за балбеса
шофера, и сейчас я смотрел вперед во все глаза, что бы
трамплин не пропустить.
Возле него остановился, Дока за мной тоже. Вдвоем к
трамплину подошли, напарника он впечатлил:
«Ни фига себе! Если не знать – шею запросто сломаешь!»
«Место запомни, и скорость всегда снижай!» - это я на
всякий случай, что бы у Доки опасное место получше отложилось
в голове.
Через пару километров было еще одно место, которое
лучше назвать не опасным, а сложным. С нашей стороны это
вначале сухое русло, где не просто разогнаться, и за ним крутой
и длинный подъем на верх сопки. На груженом Урале нечего
было
пустые вверх если и выскакивали, то со второй-третьй попытки, а
потому перед сухим руслом был отворот вправо, и по большому
полукругу сопку огибал, заставлял делать лишних пару
километров. Но по безопасному проезду. При возвращении же –
а в геологии это дело обычное: куда привезли, оттуда и увозят –
шофера эти пару километров компенсировали, ехали не по
объезду, а проскакивали сопку по прямой, с использованием
крутого спуска. Мы конечно, на объезд в нужном месте свернули.
Наконец лужа. Дока начал разгружать мотоцикл, я нашел и
поволок к воде спрятанные в кустах шланги, растягивая их и
расправляя. Потом с Чапой занялся отмывкой, а Дока укатил к
землянке за остатками истертого материала.
Отмыть к вечеру успели половину, вторую пришлось
припрятать, но не в воду, а в кустах, и рядом с местом работы.
Шланги тоже далеко не отнесли, сил уже не оставалось. Решили
вернуться сюда завтра, в надежде, что за наше отсутствие никто
лужу не навестит и следы работы не заметит.
В партию вернулись засветло, и сердобольная Ниночка
сразу усадила за стол. Заодно меня и «обрадовала»:
«Марина в партию приезжала, а вас все нет и нет.
Расстроилась девушка!» - надеюсь, не вздумает сегодня
вернуться, сил у меня ни на какие подвиги.
«И Володя недавно забегал, вас искал», - продолжала
Ниночка выкладывать новости, - «Обещал утром зайти», - это
хорошо, что обещал, завтра суббота, и он должен вкалывать на
нашем незаконном производстве, хватит уже бездельничать.
Хватит то хватит, только бензина для движка осталось на
четыре часа работы, не больше. И его нужно срочно доставать.
Дока место нашел, где обещали поделиться, за спиртное и
втихаря: в Мирном срочно организовали карьер по добыче
гранитных блоков, зачем-то понадобившимся французам.
Платили за них доллары, причем сразу и без задержки. А потому
карьер процветал, и бензин там тек рекой – специальными
резаками, похожими на громадные паяльные лампы, нарезали не
менее громадные блоки твердейших пород. Которые потом
раскалывали на более мелкие уже по-другому.
Дока на карьере побывал, обо всем договорился, после
чего мы оценили общие запасы самогонки из сахарной свеклы.
На десять дней бензином она
обеспечивала, оставалось