Иной жизни для себя не представляю! Книга седьмая. Халявные баксы.
Шрифт:
тот не затронул неожиданную тему:
«Только не думай, что у нас рай, а мы все этакие
херувимчики», - сменил привычную улыбку и добродушие на
лице на тут же мною замеченные озабоченность и серьезность, -
«случаются и у нас дела, что приходится в милицию
обращаться, за помощью».
«И что за дела?» - не смог я сдержаться, надеясь услышать
историю с детективным уклоном, любителем каковых был всегда.
«Неприятные дела», - вздохнул Сергей
– «недавно человек погиб, главный спец по технике». Обернулся
в мою сторону: «Друга твоего, Евдокима, на место погибшего
предлагать буду. Без хорошего механика артель нужный объем
руды поднять из карьера не сможем». Он перевел взгляд на дорогу,
потому как ставшая привычной колея начала раздваиваться,
разтраиваться, предупреждая о сложном и опасном месте
впереди, где скорость желательно сбросить, а внимание
удвоить, - «Очень надеюсь, что парень твой к месту придется.»
«За Доку ручаюсь, специалист классный», - лишний раз
заслуженно похвалил приятеля, уже понимая, что не
поинтересоваться обстоятельствами смерти его предшественника
я просто не в силах, - «Если не секрет, то как погиб ваш механик?»
Сергей молчал, пока проскакивали разбитое и колеястое
место и заговорил, когда выскочили на относительно ровный и в
одну колею проселок:
«Упал в карьер, с верха до дна летел метров пять. Уступ
отвесный, ухватиться не за что, а на дне – монолит коренных.
Ударился головой, сразу насмерть».
«А зачем полез на край карьера? Что там мог делать?» - как
всегда, остановиться я не мог, пока не выпытаю все детали
заинтересовавшего события.
«То- то и оно», - хмыкнул мой новый начальник, - «делать
было точно нечего. Но ведь полез за чем-то!»
«Может, столкнул кто?» - предположил я худший вариант.
«А за что?» - не согласился Сергей, - «Мужик был хороший,
технику знал отлично, и с работягами отношения тоже были
отличными. Ну с начальством иногда спорил – принципиальностью
отличался ко всему прочему. Так за это в карьер не сталкивают!»
Это как сказать! Принципиальных и честных как раз и
недолюбливают. Мешают проворачивать дела не всегда
законные, но денежные именно они, а вовсе не те, кто смотрит
начальнику в рот и безропотно выполняет любые указания. По
крайней мере, в моей родной партии не очень и давно горного
мастера убили именно за честность и принципиальность. Но
убеждение свое высказать Сергею поостерегся, исходя из
правила, что в чужой монастырь со своим уставом, то бишь
мнением, лезть
смерти человека отложил, и конечно решил попытаться
разобраться с этим делом на месте.
До лагеря добрались засветло. Два ряда домиков из досок
и фанеры, в каждый можно затолкнуть максимум по четыре
кровати, два притянутых по снегу или привезенных в разобранном
виде балка из квадратного бруса, старенький полевой вагончик-
столовая, дизель электрообеспечения – все эти атрибуты
полевого комфорта выстроились по краю равнинки, впритык к
гряде мелкосопочника, ограничивающей ее с одной стороны; с
другой она постепенно и плавно переходила в бугристую
возвышенность. За дизелем, подальше от жилых построек -
несколько емкостей под горючку, там же рядом место ремонта
техники - валяются железки, отработанные детали. С другого
конца лагеря, метрах в трехстах от крайнего домика, на стыке
равнинки и мелкосопочника проглядывал карьер, где и
добывалась золотосодержащая руда. От него доносился звук
работающей техники, мелькали фигуры рабочих, рядом
бугрились отвалы поднятой породы.
Подъехал Сергей к одному из балков, и по тому, что не
прихватил с собой из машины сумку с вещами, я понял: это
жилище начальника. Попросив жестом подождать, геолог прошел
в балок, и через минуту пригласил меня зайти, так же махнув
рукой.
Зашел, демократично поздоровался пожатием руки с
представительным мужчиной начальственного сословия -
Николаем Игнатовичем. Представился как Юрий Васильевич,
занял место на предложенным стуле. И тут же выслушал, что я
обязан делать, и что не должен делать ни коим образом, после
чего подписал пространную бумажку с зафиксированными на ней
моими обязанностями, без упоминания каких-либо прав. Все,
теперь я законный член старательской артели. На этом
официальная церемония трудоустройства закончилась, мне
предложили балок покинуть и подождать Сергея пару минут на
свежем воздухе. Определенно начальник решил поговорить с
геологом на запретную для меня тему.
Толкался я возле балка не пару минут, а целых десять.
Наконец Сергей из помещения вышел, бросил мне: «Садись», и
полез в Уазик. Я не заставил ждать, и проехав вдоль ряда
домиков, мы остановились возле крайнего. Сергей заглушил
двигатель, и не вылезая из машины, дважды меня порадовал: во-
первых, домик я занимаю пустой, и если мои друзья в артель