Иной. Весь цикл
Шрифт:
Легкий доворот корпуса, клинок просвистел мимо. Слегка отклонился назад, лёгкая искорка высеклась при контакте кончика клинка с защитой на моей морде. Слегка подпрыгнул, он попытался хвостом ударить по моим ногам, но не вышло. Но мне уже было скучно, так что я просто доделал начатое.
Перехватив здоровую руку противника своей свободной – левой рукой, я вывернул её. Клинок врага оказался на земле. Пинок, враг упал на пятую точку, зашипел от боли в разрезанной груди. Я, не особо спеша, взял меч врага с земли взмахнул им пару раз, понял, что не моё орудие, после чего вогнал его в открывающуюся пасть твари, что хотел опять чем-то
Шкала здоровья врага ушла в ноль. Сдох, падаль.
Сначала бойцы врага впали в ярость, начали давить сильнее по всем фронтам. Буквально за пять минут, пока действовала эта вспышка, с нашей стороны погибло около тысячи бойцов. Но потом эффект спал. И пришёл час возмездия, час нашего триумфального вознесения в этой битве. И я был в небесах.
Фланги начали смыкаться, там, где ранее происходили столкновения, сейчас лежали только мертвецы. Оставалось сделать сущую мелочь, активировать одну очень интересную способность, что мне досталась от архимагов и завершить начатое. Но главное - сделать это вовремя… пока есть ещё две минуты в запасе.
Двадцать минут времени - это максимум, сколько разумный может пролежать мёртвым перед применением моей способности, потом его уже не воскресить. Именно из-за этого я активировал таймер в своём интерфейсе, чтобы понимать, через сколько максимум времени я смогу оживить самых первых погибших. И это время заканчивалось.
Минута. Пора, лучше чуть раньше это сделать, чем впритык и облажаться.
Массовая реинкарнация. Нечестная способность во время битвы может резко изменить весь рисунок боя, проигравшую сторону сделать победительницей. В моём же случае это просто реальная возможность сохранить как можно больше жизней во время этой кампании. Если все бойцы погибнут, то кем мне уничтожать полчища врагов?
Полоска здоровья резко просела до середины, по телу пробежалась слабость, чуть не упал из-за повреждённого крыла. Но всё же смог удержаться. Стук! Первая золотистая волна ушла в пространство. Стук! Вторая волна с ударом сердца погналась за первой, поднимая тех, на ком первая волна иссякла. И так раз за разом, каждая последующая волна уходила дальше предыдущей, поднимая всех, кто пал в этой битве.
И численный перевес был на нашей стороне. Многие не ожидали, что они смогут подняться на ноги. Но именно для этого мы решили брать противника в кольцо, хотя их и больше, специально смыкали фланги, которые сомкнуть в наших условиях было просто невозможно. Просто надо было сократить расстояние между самими дальними бойцами, чтобы их стало возможным поднять на ноги. Не хотел рисковать жизнями, не хотел похорон.
И у меня получилось. У всех нас получилось. Вот только… что-то мне как-то очень хреново…
Глава 10
– Это то, о чём я думаю? – спросил я у своего вечного попутчика, который вроде сидел в моей голове, но на самом деле находился где-то в совершенно другом месте.
– Знаешь, - усмехнулся Сергей, а я его воспринимал как жёлто-синий силуэт, сияющий изнутри, - если бы я не слышал твои мысли, я бы над тобой как-нибудь бы посмеялся. Но да, это то, о чём ты думаешь.
Предо мной был столп… даже сложно сказать из чего. Проще обозвать это столбом дефрагментации, ибо мы в цифровом мире, а тут… разрушение самого пространства посредством какой-то ошибки. Возле этого
Бросить их могло и очень близко, где-то на несколько десятков километров, а могло и так далеко, что представить было сложно. Больше двух с половиной тысяч километров, почти вся пустошь могла быть покорена в один миг. Зато стало понятно, как внезапно исчезли легионы предателей. Но возникал второй вопрос, откуда вообще эта херня появилась.
– Подозреваю, - начал первым говорить Сергей, смотря на этот мир с помощью моих глаз, - что это связано с тем посланием от Микроса, что нам устно передал Император. Что бы это не было, но оно начинает разрушать этот мир. Я пытался отследить это, даже в какой-то момент был очень близок… но у меня не получилось, программа блуждает, вечно меняет свою структуру, свою суть.
– И пока такие вот аномалии только здесь? – на всякий случай решил уточнить я, так как множество подобных локальных разрывов могло привести к хаосу, панике, беспорядкам, разумные бы просто начали понимать, что с миром что-то не то.
– Пока только в пустошах, да, - я почувствовал, как Сергей кивнул, - ибо тут накоплено само по себе очень большое количество ошибок. А ты кстати знал, что до твоего появления эта пустошь была просто пустошью? Что у неё не было своей кровавой истории, что не было этих чокнутых тринадцати архимагов. Я твоим перемещением сюда вызвал столько сбоев, что система немедленно отреагировала на это. Создала свой кокон, своих аватаров, что должны были защищать её целостность.
– Один из них подземный бог, а второй - эта двух плановая хернь? – на всякий случай решил я уточнить и этот момент.
– Именно они, – опять кивок. – Так как ты начал свою деятельность под землей, пробудившийся подземный бог, точнее принудительно пробужденный, начал уничтожать твоих вероятных союзников, превращая их в бездумных тварей. А после того, как ты начал прорываться на поверхность, обратила на тебя внимание уже другая сущность. Другая программа ликвидации этого мира.
– То есть система с моего появления начала сама себя пожирать?
– И да, и нет, - вздохнул Сергей. – Тут сложно. Она пыталась сохранить свою целостность, одновременно избавившись от тебя. А ты… ты - часть этого мира, одна из бессмертных сущностей, босс, что никогда окончательно не погибнет. Может погибнуть весь мир, но не ты, пока не выполнишь свою миссию. Поэтому мир, пытаясь уничтожить тебя, накапливал всё больше и больше ошибок. Я эти ошибки пытался устранять, например, я так понижал силу твоих соперников, чтобы ты с ними справился. Но… эта пустошь стала просто скопищем системных сбоев. Обычный игрок их не увидит, но я вижу сам код этой игры. И он ревёт, он страдает. Центральное ядро переделывает его каждое мгновение, пытается даже сейчас тебя вырвать из этого мира. Но ты - часть ядра, ты - незыблемая часть мира.