Инсинуации
Шрифт:
Она ещё раз взглянула на условие задачи и задумалась. Если действовать в лоб, то можно провозиться до второго пришествия, однако… И тут её словно в жидкий азот толкнули. О, святая корова! Озаренная догадкой, она подняла голову, к своему удивлению, встретившись с насмешливо прищуренным взглядом профессора, и внезапно ослепительно улыбнулась. Левая бровь Риверса в шутливом недоумении поползла вверх, но Элис уже склонилась над чистым листом, покрывая его крупным округлым почерком. Придется повозиться, придумывая элегантное решение, но это того стоит. Вызов принят, и чтоб вам пусто было, Господин Главный Ублюдок!
Всё гениальное должно быть просто. Элис машинально терла лоб, хватая за все конечности появившуюся идею. Если нет возможности проверить работоспособность своего кода – делай такой вариант, в котором просто негде будет ошибиться. Она писала и зачеркивала лишние
Без сомнений, урок молодые программисты получили нужный и важный, впрочем, далеко не все его поняли. И потому в эту пятницу весь курс без исключения пытался испуганно превратиться в пыль под ногами профессора, пока он в пух и прах разносил их работы.
– Плохо, очень плохо. Вы даже не попытались расшевелить извилины, – от голоса Риверса тянуло трескучим морозом. Он медленно вышагивал перед доской, заложив руки за спину, и между его нахмуренных бровей залегли две сердитые морщинки. – Бог с ними с ошибками, но выдавать на два листа код, на который жалко и половины – недостойно. Любой работодатель захочет от вас красивого и изысканного решения, которое зачастую нужно ему ещё вчера. А вместо этого вы принесете ему это?! Вы – избалованные, перехваленные дети, которые слишком полагаются на других, предпочитая не включать собственную голову. Думаете, установили пару программ и дело в шляпе? Просмотрели с десяток форумов и без зазрения совести стащили чужие наработки? Вам самим не стыдно?
Он схватил пачку работ, потряс ими в воздухе и в сердцах швырнул обратно на стол. Элис видела, как вжались в кресла однокурсники, и вздохнула. Нечасто в университете они удостаивались таких выговоров от преподавателей, и тем обиднее было осознавать, как прав Риверс. Профессор бушевал ещё какое-то время, делая прилюдный разбор особо «впечатляющих» работ. Запас отборного яда исчерпался лишь спустя мучительные полчаса, когда Риверс перешёл к новому материалу, показывая на собственных примерах варианты упрощения.
После лекции Элис одной из первых выудила из рассыпавшейся стопки свою работу и выбежала в коридор, где её догнал вездесущий Тед.
– Вот ведь скотина, – в сердцах воскликнул он, пристраиваясь ей в шаг. В сегодняшнем линчевании Джефферсу досталось больше всех, а Риверс превзошёл сам себя, находя всё новые способы изящных и завуалированных оскорблений. – Чейн, ну скажи мне, что девчонки в нём находят?
Видимо, тема никак не оставляла парня. Элис задумчиво почесала нос, останавливаясь и прислоняясь к стене. Говорить на ходу было проблематично – легкие не справлялись с одновременной нагрузкой, вызывая одышку и мучительный, надсадный кашель.
– Ну… Одухотворённое, благородное лицо с примесью легкой порочности, горящие ледяным пламенем глаза и густые пряди блестящих волос, – хрипловато откликнулась она.
– Что? – оторопело пробормотал парень, глядя на неё как на умалишённую. Но заметив насмешливый взгляд, заржал. – Охренеть, ну и бред. А на тебя, значит, все эти одухотворенные волосы и горящая порочность не действуют? Или ты у нас по девочкам?
– Иди к черту, – она устало улыбнулась.
Как можно объяснить молодому парню, что именно восхищало её в Риверсе? Это не передать обычными словами, не прочувствовать столь малым и ограниченным опытом Джефферса. Даже чуть ли не виснувшая на профессоре Аннет вряд ли смогла бы объяснить, почему их тянет к нему, словно зачарованных. Увы, чтобы показать остальным блестящее нутро их весьма неординарного преподавателя, надо было очистить бесчисленные слои внешней броской шелухи, но Элис не чувствовала в себе ни сил, ни желания. Хотелось лечь и спать-спать-спать, а не стоять здесь, обсуждая опасные для душевного спокойствия вещи.
– Эх, знать бы на чём его хакнуть, вот было бы круто. Но у него даже кабинета здесь нет. Пришёл, отчитал, наорал, свалил… Козёл. – мстительно протянул Тед, прислоняясь плечом к стене рядом с Элис. Похоже, Риверс изрядно потоптался на самомнении немного заносчивого парня.
– Я знаю, какая у него тачка, – машинально откликнулась она, не задумываясь о том, что говорит. Глаза однокурсника восторженно округлились.
– О, да, детка! И что же это?
– Мерседес от AMG, черная серия. Знаешь, которая с крыльями чайки вместо дверей, – Элис карикатурно помахала руками.
– Охренеть зверюга, – Тед присвистнул.
– Если тебе это поможет –
– Малышка, я у тебя в долгу, – парень отвесил шутливый поклон и, по всей видимости, уже полный безумных идей полетел дальше по коридору.
Элис лишь покачала головой и запоздало понадеялась, что никто не узнает о её непосредственном участии в следующей проказе. Под «никто», разумеется, подразумевался Риверс. Она закатила глаза, уже не сомневаясь, что пожалеет о своем несдержанном языке и, наконец, обратила внимание на стену напротив. Там, вместо стенда с расписанием, во всю высоту и половину ширины красовался плакат, изображавший потемневшую от времени каменную кладку. Поверх нарисованных булыжников шла надпись красными буквами с «кровавыми» подтеками: «Тайна варп-двигателей 15 раскрыта! Враги Стартрека, трепещите!»
15
Вымышленная технология, используемая в сериале «Стартрек». Согласно гипотезе, позволяет космическим кораблям перемещаться со скоростью выше скорости света, и преодолевать межпланетные расстояния за короткое время
– Это что? – Элис махнула рукой в жесте Спока 16 остановившемуся рядом с ней Ли и кивнула на очередной хак от студентов.
– А, да вчера в общежитиях фанаты Звёздного Пути опять что-то делили с адептами Звездных Войн. Вроде даже подрались, – его глаза пробежались по надписи, а лицо скептически наморщилось. – До сих пор не могу понять, в чем там разница. Все же про звёзды…
– Святотатством занимаешься ты, юный падаван. Сильный пофигизм в тебе ощущаю я. 17
16
Жест с разведенными в сторону средним и безымянным пальцем. «Автор» жеста – герой сериала «Стартрек» – Спок
17
Инверсия слов была присуща и являлась характерной и узнаваемой чертой речи магистра Йоды и «Звездных Войн»
– О, Боже, Элис! И ты туда же.
С этими словами Ли развернулся и направился в сторону лифтов, качая головой. Наверняка он в очередной раз разочаровался в своих слишком легкомысленных однокурсниках. Такой уж он был, классический ботаник из детских комиксов – прыщавый, в очках и будущий сорокалетний девственник. Элис фыркнула и, наконец, отлепилась от стены, медленно направляясь в сторону выхода.
Уже в фойе кампуса, с яблоком в руках она уселась на очередной (в этот раз деревянный) экспонат. Элис затруднялась сказать, чем именно это было, но похожие друг на друга странные композиции заполонили главный холл. Достав свою работу, она просмотрела зеленеющие неоновыми пятнами заметки. Ничего особенного: пара синтаксических неточностей, местами профессору не понравились слишком мудреные комбинации модулей, которые, разумеется, можно было написать проще и изящнее. А потом она уставилась на небрежно нацарапанную «А-». Ну надо же… кто бы мог подумать, что Риверс так расщедрится, особенно после сегодняшнего разноса. Элис хмыкнула и собиралась сложить работу в сумку, как взгляд уловил видневшиеся в самом низу страницы строчки. Чернила были синими, и едва заметно отличались от её собственных. Скорее, в глаза бросался контрастно-мелкий, слишком убористый почерк, которым сделали приписку. Она снова развернула листок и вчиталась в текст, задыхаясь от гнева: «Первый шаг всегда делает медиум и пробует разные способы, чтобы достичь ответа. Возможно, стоит чаще устраивать такой вариант доски Уиджа? Тогда есть шанс, что вы точно прочтете мои сообщения. Как сейчас. Мисс Чейн». Несколько мгновений Элис оторопело пялилась на провокационные строки, после чего громко зарычала от бессилия, и, смяв ни в чем неповинный кусок бумаги, отправила его прицельным броском в соседнюю урну. Перед глазами так и стоял вовсю потешающийся мудак. Ещё никогда Элис не была так близка к тому чувству, что обычно называют ненавистью. Она не понимала, почему Риверс выбрал её в свои жертвы, за какие грехи или заслуги. В ней нет ничего: ни красоты, ни изящества, ни нежности, однако, последние сомнения в его намерениях только что развеялись. Но она непременно докопается до сути. И вот тогда с чистой совестью возненавидит.