Инсталляция
Шрифт:
— Ты угрожаешь мистеру президенту и всем-всем-всем.
Зверь прорычал что-то неразборчивое, и Бри проорал:
— Что-что ты сказал?
Зверь сперва чуть не слопал Бри, но потом прорычал
— Грррррррррыыы, я вылез из норррыыы!
Перед Бри предстала поэзия во всех её проявлениях, и Бри спокойно с ней расквитался. Больше никто никогда ему не говорил стихами. Даже когда он читал стихи из учебника литературы, они были прозой.
— Я памятник себе воздвиг, — читал Бри. — Это получился нерукотворный памятник. К нему никто не мог зарасти. Народная тропа тоже. У моего памятника есть голова, и она никому не покоряется, потому что я никому не покоряюсь, я крут!!!
Учителя пугались и ставили Бри пятёрки.
Однажды Бри спас сам себя, когда сам на себя напал. Больше он никогда сам на себя не нападал.
Любимой игрой Бри была «синий или красный». Бри держал перед мамой два проводка и спрашивал:
— Синий или красный?! Синий или красный?!
Или перед пухлым одноклассником держал два проводка и орал:
— Синий или красный?! Синий
Одноклассник очень плакал, потому что было страшно, и ещё он не различал цвета. Бри тоже не различал цвета, но в спасении мира ему это никогда не мешало! Когда он выбирал какой-то проводок, то просто говорил:
— Этот, — и никогда не ошибался.
В пятом классе Бри спас целую страну, в шестом — весь мир. Один раз было даже две всемирные угрозы сразу, и Бри никак не мог разобраться, с какой бы из них разобраться в первую очередь. Поэтому он создал третью угрозу, которая уничтожила первые две, и все они уничтожили друг дружку. К седьмому классу Бри спас в общей сложности двадцать миллиардов человек (если плюсовать людей, спасённых при каждой всемирной угрозе). Но всё это была ерунда. Тем более что уже надвигалась вселенская угроза, она возвышалась надо всем существующим, кочующим по воздуху, нависала над людьми, планетами, чёрными дырами, злыми и добрыми монстрами и громыхала:
— Бри! Уиллис! Брюс! Слышишь?! Уиллис?! Опять размечтался на уроке?! А ну марш к доске! Я тебя ещё раз спрашиваю — ты выучил стихотворение?!