Инстинкт охотника
Шрифт:
Вначале Конни не хотела ничего рассказывать Берту, а уж называть истинную причину размолвки и подавно. Но неожиданно для себя самой почувствовала почти лихорадочное желание раскрыться этому человеку, поведать то, что давно тяжелым грузом лежало на душе.
— Саймон настаивал, чтобы я оставила работу и поступила в университет. Знаешь, мы жили на территории студенческого городка, где все на виду, все варятся в одном котле. И однажды мне дали понять, что у Саймона начался роман с аспиранткой. Конечно, я не поверила — мы только что объявили о нашей помолвке, съездили
Да, Берт сам знал все это, прошел через цепь вопросов и унизительных ответов. Боль, которую причинила ему Мэри, до сих пор жила в его памяти.
— Я понимаю тебя, Конни. Давай не будем больше травить друг другу душу!
— Сейчас я говорю обо всем этом уже спокойно и трезво. Но тогда у меня был настоящий шок.
Берт протянул руку и ласково погладил Конни по плечу.
— Налить виски?
— Нет, я не очень люблю этот напиток и, пожалуй, пойду спать.
Лежа в кровати ночью, Конни вдруг осознала, что еще ни разу не любила по-настоящему. У нее были мужчины, но, кроме Саймона, все это было несерьезно. И, поскольку она не признавала связей на одну ночь, ее сексуальный опыт был довольно бедным. Но все-таки секс — неотъемлемая часть жизни, и она начинала чувствовать его нехватку.
Тут вдруг Конни спохватилась. Когда они с Бертом распрощались на веранде, он прикрыл дверь черного хода. А задвинул ли он задвижку?
Она включила ночник. Выбравшись из-под одеяла, накинула нейлоновый халатик и на цыпочках пошла к двери. Но вдруг увидела, что по полу что-то движется. От ужаса она похолодела. Это была мышь.
— А-а! — взвизгнула Конни, когда мышь изменила направление своего движения и, как ей показалось, побежала к ней.
— В чем дело? — послышался из холла голос Берта.
Одним прыжком Конни оказалась у двери и распахнула ее.
— Это… мышь или крыса! — задыхаясь, проговорила она. — Она огромная… Вон! Вон! Прогони ее! Сейчас же! Пожалуйста!
Он шагнул в коридор и рассмеялся.
— Это же просто маленькая мышка.
— Просто?! — задохнулась Конни и поежилась. Если бы эта мышь подошла к ней, она бы просто умерла!
— Она уже убежала, — спокойно сказал Берт.
— А завтра? Завтра она придет снова!
— Не бойся, завтра мы купим пару мышеловок…
— Спасибо, спасибо, — с облегчением забормотала Конни.
— К вашим услугам в любое время.
Она в ужасе посмотрела на него.
— Ты же не хочешь сказать, что их тут много?
— Конечно, дом старый, — ответил Берт. — Иди спать спокойно.
Конни подошла к своей постели и села.
— А как ты оказался в холле? — вдруг спросила она.
— Проверял, закрыл ли я заднюю дверь на задвижку. А почему ты встала?
— Тоже хотела проверить.
Его глаза блеснули.
— И тут ты увидела крошечную мышку. Но она же сама тебя испугалась. В следующий раз не надо так истерически орать.
— Я истерически не орала.
Он
— А как еще можно назвать твой визг? По-моему, это была настоящая истерика. Смешно сказать: при столкновении с самым безобидным мышонком ты истошным голосом зовешь на помощь.
Конни разъяренно сверкнула глазами.
— Иди ты в…
— Это приглашение?
— Это оборот речи, — произнесла она хриплым голосом, вдруг осознав, что на ней лишь тонкий халатик на голом теле. А на Берте — плавки, и тоже ничего больше.
— Очень красноречивый. И интересный. — Берт опустил голову. — А что, если?..
Он прижался губами к теплому плечу Конни, с которого во время прыжка сполз рукав халатика. Ее сердце запрыгало. Она знала, что должна отстраниться, и побыстрее, но его ласковые губы словно парализовали ее.
— Ты в чем спишь? — спросил Берт, взглянув на ее халатик.
— А в чем, по-твоему, я должна спать? В рубашечке с розовыми рюшечками и оборочками? — Конни старалась говорить шутливо, но у нее пересохло в горле и слова давались с трудом.
— Я думаю, что ты спишь голой, — сказал он и снова провел губами по ее плечу. — Угадал, ты такая?
— Да, — задохнувшись, сказала она.
Он поднял голову и усмехнулся.
— И еще ты падаешь в обморок при виде мышек.
Шутка подействовала, и Конни смогла улыбнуться в ответ.
— Разве тебе не нравится чувствовать, что ты больше и сильнее меня.
— Ты хочешь сказать, что это не так?
— Вот именно. И еще я хочу сказать, что я не падала… — тут она для большей убедительности толкнула его в грудь, — не падала в обморок.
— Падала.
Конни толкнула его сильнее.
— Нет!
— И истерично визжала.
— Ничего подобного!
На этот раз Берт упал спиной на подушку и потянул Конни за собой.
— Вечно ты споришь, — сказал он и поцеловал ее.
Его губы были ищущими и одновременно ласковыми. Сейчас в поцелуе не чувствовалось злости. Конни ощутила крепость его губ и влагу языка. Ей нравился этот вкус. От Берта чуть-чуть пахло мятой и слегка — им самим. Легкий и волнующий запах. Закрыв глаза, она даже и мысли не допускала о сопротивлении. Разве можно что-то возражать, когда чувствуешь его губы на своих губах, а его руки на своих плечах, когда ощущаешь нарастающее возбуждение во всем теле? Нет и еще раз нет.
Поцелуй Берта длился и длился. Его большая ладонь скользнула вниз и стала ласкать ее упругие груди и плоский живот.
— Я хочу видеть тебя всю, — сказал он тихо и взялся за пояс ее халатика. Конни расстегнула пуговки. — Такая ты вся мягкая, гладкая, прямо шелковая, — пробормотал он.
Его руки снова принялись ласкать ее. Конни выгнулась дугой. Его пальцы неутомимо и ритмично касались ее сосков. Ее возбуждение дошло до боли. Она нетерпеливо задвигалась. Ей хотелось большего.
Словно в ответ на ее безмолвную мольбу, он наклонился к ней и слегка прикусил ее сосок. Запылав, Конни обхватила Берта за шею и притянула его к себе. Еще никогда она не испытывала такого яркого и сильного желания.