Инструкция для дракона
Шрифт:
— Что это?
— Жестокая пытка.
Исильд сняла мантию, под которой оказалось голубое платье, идеально сочетающееся с рыжими волосами.
— Ты не из ватаги.
— Нет. — Она опустилась на колени рядом с Дагмар и провела пальцем по одному из рубцов. — Это один из старых способов мучить дракона. Когда ты в обличье дракона, чешуйки трутся друг об друга, заставляя острые кусочки стали перемещаться под ними. Этот процесс довольно болезненный. Нелегко отделить чешуйку от плоти. Обычно используют нож, поддевая чешую между швов.
— Я
— Если присмотришься, заметишь рубцы. Теперь, когда чешуя вернулась на место, и прошло исцеление, острые кусочки металла оказались запертыми внутри. Боль просто мучительная, — произнесла она почти торжественно. — А хуже всего то, что плоть под чешуей постоянно исцеляется, тем самым усиливая боль.
Дагмар сжала кулаки.
— Это всё из-за мести?
— Они хотели, чтобы он страдал. — Она положила руку на кровать и добавила: — Сомнительно, что они надеялись выудить какую-нибудь информацию. Может он и королевской крови, но ещё принадлежит клану Кадвалардс. А их разговорить невозможно.
— Он… — Дагмар выпрямила спину. — Он потомок королевской крови?
— Сын самой королевы драконов. — Исильд пристально уставилась на Дагмар. — Он тебе не рассказал?
— Он обмолвился о том случае, когда проснулся в канализации в Керезике, но о королевской родословной… Таких разговоров не было. — Да и не вёл он себя, как член королевской семьи.
Драконша усмехнулась.
— В этом весь мой Гвенваель.
И Дагмар снова это ощутила. То странное чувство, поселявшееся в животе, Когда Исильд каким-то боком касалась Гвенваеля.
— Да кто ты?
И снова Дагмар не удостоилась ответа, потому что Исильд была слишком занята, цокая языком.
— Я поняла, в чем дело, — произнесла она. — Эти ублюдки добавили на кончики стали яд.
— Что? — Дагмар тут же опустила руку на лоб Гвенваеля. Тот был холодным. Плохой знак, когда сам дракон сделан из огня. — Ты должна что-то с этим сделать.
— И сделаю. Я вырежу из его плоти сталь. Кусочек за кусочком. Я обратила его в человека, потому что так мне будет проще. Не придется снова отрывать чешую.
Раздраженная тем, что драконша сидит без дела, Дагмар рявкнула:
— А не пора ли уже хоть что-нибудь сделать?
— Зачем? Он никуда не денется.
— Но там же яд!
— Слишком поздно. Яд уже в крови.
Дагмар подняла дрожащие руки и прижала к глазам. Спокойный, беспощадный голос женщины лишал логики и разума.
— Так, так, милая. Не стоит плакать. Я уверена… эй!
Дагмар не дала женщине договорить, просто схватила ее за основание шеи и ударила головой о металлическую раму кровати. Впервые в жизни Дагмар поняла, каково ощущать себя, как один из ее братьев… и ощущение это было опьяняющим.
Исильд схватилась за лоб.
— Ай! Ты с ума сошла?
Дагмар
— А теперь, Исильд, внимательно послушай меня. Делаешь все возможное, чтобы он почувствовал себя лучше. Собери все необходимое, взывай ко всем бесполезным богам, которым предана, принеси в жертву столько животных, сколько эти боги запросят… меня это не волнует. Но ты должна привести Гвенваеля в чувства. Или клянусь всем…
— То что? — Теперь драконша возвышалась над Дагмар. — Что ты сделаешь, любительница угроз? Что явный последователь Эйоибхелы считает способным со мной сделать?
— Постараюсь сделать так, чтобы эта ночь стала последней спокойной в этих лесах. Сделаю так, что каждый мужчина — человек, дракон или любой другой вид мужского пола — узнал, что ты живешь здесь. Одна. Сделаю охоту на тебя состязанием, от которого они просто не смогут отказаться.
— А я могу испепелить тебя на месте.
— Серьезно считаешь, что это меня остановит? — Дагмар усмехнулась. — Правда?
После нескольких секунд взаимного обмена взглядами, драконша покачала головой и нахмурила лоб.
— Нет, верю, что не остановит. — Она отошла от Дагмар. — Кто ты?
Дагмар считала даже забавным то, что в вопросе Исильд слышалась нервозность.
— Дагмар Рейнхольд, единственная дочь Рейнхольда.
— Так ты Зверь?
— Некоторые так меня зовут.
— Должна признать, ты не кажешься таковой… пока не взглянешь в глаза. — Потерев лоб и поморщившись, Исильд подошла к небольшому столику, покрытому сухими травами, на котором стояли наполовину сгоревшие ритуальные свечи, лежало несколько разных кинжалов и жезл. — Могу сказать, что ценю то, как ты его защищаешь. Он это заслуживает.
Не собираясь повторять снова свой вопрос, Дагмар сменила его на другой:
— Как ты связана с Гвенваелем?
— Не так, как ты думаешь. — Оглянувшись, Исильд улыбнулась Дагмар. — Он мой племянник.
— Племянник?
— Айе. — Она взяла большую чашу, чистую ткань и острый кинжал. — Моя сестра королева Риннон. Когда она взошла на трон, я сбежала. Теперь при её дворе меня зовут Исильд Предательница.
— А ты предатель?
— Никогда им не была. А теперь, — она опустила взгляд на Гвенваеля, — помоги мне привязать его к кровати. И вставь в рот кляп.
Гвенваелю было не впервой просыпаться привязанным к кровати. И не впервые он оказывался с кляпом во рту. Но, обычно, просыпаясь в таком виде, получал неземное наслаждение. Никакой боли. Ну, или, по крайней мере, подобной боли. Настолько сильной и невыносимой, что Гвенваель несколько раз пытался перекинуться в своё истинное обличье дракона, но безуспешно. Он чувствовал, что это связано с ошейником на шее, который блокировал силу дракона. Кто-то привязал Гвенваеля к кровати лицом вниз, чтобы что-то срезать с плоти. Что-то жизненно важное? Гвенваель понятия не имел, а лишь знал, что это больно, и хотел все прекратить. Ему было это необходимо.