Интеллектуальный слой в советском обществе
Шрифт:
Придя к власти, большевики провозгласили в качестве основной линии "слом старого аппарата" и уничтожение чиновничества, но
этот лозунг относился, естественно, к категории чистой демагогии, поскольку такой слом в принципе не может быть осуществлен без
воцарения полной анархии. Поэтому, если были полностью заменены все силовые и юридические структуры", то остальные
большевики в первые месяцы не только не разрушили, но и были весьма обеспокоены тем обстоятельством,
с ними сотрудничать. Персонал их не только не был разогнан, как то должно было бы следовать из "сломных" лозунгов, но всеми
средствами, в т.ч. и под угрозой расстрела, его пытались заставить работать по-прежнему. В конце-концов им это в некоторые степени
удалось, и ведомства со всем своим составом продолжали функционировать (этот факт, впрочем, не помешал большевикам
утверждать, что задача "слома" старого аппарата была успешно выполнена).
Правда, с первых дней переворота усилия новых властителей были направлены на выдвижение в аппарат представителей низших
слоев в качестве всевозможных комиссаров и высших начальников, где те беспомощно барахтались в чуждой и непонятной им сфере
деятельности. Но, поскольку подавляющее большинство во всех учреждениях составляли старые служащие, эти ведомства еще могли
как-то функционировать. Комментируя это, Ленин заявил: "Бюрократия побеждена. Но культурный уровень не поднят, и поэтому
бюрократы занимают старые места" (264). Материалы переписи служащих Москвы 1918 г. (табл. 109) рисуют следующую картину
состава служащих по месту прежней службы: в общем числе по занятию до революции рабочие вместе с ИТР и служащими заводов и
т.п. составляли в различных наркоматах от 0 до 10%, кроме того было некоторое число военнослужащих, "прочих и не служивших" и
учащихся) (265).
Более того, большевикам приходилось мириться с наличием в учреждениях значительной доли их "классовых врагов" -
представителей самых высших слоев русского общества. Так, на 15.12.1919 г. в наркомате продовольствия из 2996 рабочих и
служащих среди 1445 чел., о ком имелись сведения, около 300 относились именно к таковым (среди них было 22 помещика, 23 купца,
2 фабриканта, 45 домовладельцев, 57 крупных чиновников, 38 генералов и офицеров и т.д.), еще 879 чел. было прочей интеллигенции
и только 257 рабочих. Среди 232 ответственных сотрудников (заведующих отделами, подотделами и т.д.) к интеллигенции относились
188, среди 517 чел. средней категории служащих - 391. Это видно и по образованию: с высшим образованием было 241 (11,21%),
средним - 889 (41,34%), низшим - 641 (29,81%), домашним - 88 (6,09%), малограмотных - 46 (3,19%).
бывшие учителя (266). Это было типично и для других учреждений. Даже в НК РКИ в 1921 г. старых служащих было 86,9% при 11%
рабочих и 2,1% крестьян (267). В 1924 г. был обследован Наркомзем (всего 795 чел.), где рабочих и крестьян оказалось всего 1,1%,
зато имелось много дворян, помещиков и офицеров белой армии, особенно среди ответственных работников (11,3% дворян при 3%
рабочих и крестьян). В результате проверки для ликвидации "нежелательных элементов" штат наркомата был сокращен на 40% (268).
Достаточно показательно происхождение высших руководителей государства в 1918-1920 гг. Из 55 членов СНК из рабочих
происходило только 4 (7,3%), из крестьян - 6 (10,9%), зато из офицеров, служащих, интеллигентов - 28 (50,9%), из буржуазии 7 (12,8%),
происхождение 10 (18,1%) неизвестно. Из 35 членов Совета Обороны соответственно 4 (11,4%), 3 (8,6%), 16 (45,6%), 3 (8,6%) и 9
(25,8%) (269). "Служащие" составляли большинство среди ответственных партийных, советских, профсоюзных и военных работников
и более низкого уровня. В 1921 г. в 42 губерниях из 2254 таковых к ним относилось 882 чел. (39%), интеллигенции - 269 (12%), не
указавших происхождения (что наверняка свидетельствует о самом "неподходящим" для большевиков) - 155 (7%), т.е. всего 1306 чел.
или 58%, тогда как рабочих 812 чел. (36%). Среди коммунистов-руководителей губернского масштаба рабочие и крестьяне составляли
меньше половины - 43%, причем из 536 партийных работников того же масштаба рабочих было 194 (36%), и крестьян 37 (7%), зато
служащих - 188 (35%), интеллигенции 67 (13%) и не указавших происхождения 50 (9%) - всего 305 чел. или 57%. Среди всех
ответственных работников, охваченных переписью 1921 г. (270) рабочие составляли 34,6%, крестьяне - 16,3, служащие - 29,7,
"несамостоятельные" - 13,5, прочие и не указавшие происхождения - 5,9% (271). Данные достаточно красноречивы, учитывая, что речь
идет даже не о специалистах, а о руководящих лицах большевистского режима. В 1920 г. представители образованного слоя
составляли 18,4% даже среди среди делегатов уездных и 30% губернских съездов Советов (272). Служащие составляли 28,2% членов
губернских и 26,4% уездных и городских исполкомов (см. табл. 110) (273). В 1922 г. служащие составляли 43,7% членов исполкомов
Петроградской губ. и 44,1% в целом по РСФСР (274), в составе горсоветов их было свыше 40% (см. табл. 111) (275). Как показывают