Интересно?.. Ловец жемчужного опыта
Шрифт:
Но в какой-то момент я заметил, что ученики начинают сначала зависеть от преподаваемых знаний, а потом и от личности самого учителя. Когда у ученика что-то не получается (при этом он сравнивает свои результаты с результатами учителя или других учеников), он ищет ответ в уже данном ему знании, перелистывая свои конспекты, а если не находит, то решает, что еще не всему обучился, и продолжает внимать словам или ищет другого учителя. То есть, он видит учителя только вовне, при этом сами учителя стараются поддерживать такое видение.
– И что в этом плохого?
– Напоминаю: я не
– Так, спокойно, что это начинается? Какой еще «внутренний учитель», что за вхождение в состояние?
– Чтобы объяснить, нужно вернуться опять к моим семинарам. На тот момент, когда я решил закончить преподавание, у меня было три семинара: по физическому здоровью, по энергетике (восстановление и защита), и по ощущениям. Готовился к выходу четвертый семинар, под рабочим названием «Рефлекс крокодила». Мне тогда в руки попала интересная информация о том, как в некоторых странах местные жители охотятся на крокодилов. Оказывается, у этих животных есть врожденный рефлекс: они возвращаются в воду после выхода на сушу, строго тем же маршрутом, которым выходили. Соответственно, туземцы наблюдают за траекторией крокодила и ставят на этом пути острые лезвия – крокодил, возвращаясь, управляемый своим рефлексом, сам себе вспарывает брюхо. Звучит жестко, даже жестоко, и я до конца не уверен, правда ли это, но это заставило меня задуматься над природой наших рефлексов.
Самый выдающийся рефлексолог, да и вообще ученый, для меня – это Бехтерев Владимир Михайлович. Я изучил множество его работ, книг, результатов исследований, хотя это, возможно, была лишь капля в море, потому как современники признавались в следующем: «Я бы поверил, что Владимир Бехтерев один сделал так много в науке и написал такое количество научных работ, если бы был уверен, что их можно прочитать за одну жизнь».
Мне запали в душу слова Бехтерева о том, что ключ к решению проблем поведения человека лежит в ПОСТОЯННОЙ осознанности (активном внимании) и наблюдении за собой. Поясню: до определенного возраста, 5-6 лет, ребенок воспринимает всю входящую в него информацию без «фильтра», иными словами, как приказ, аксиому, руководство к действию, внутренние установки, программы, приобретенные рефлексы. А какую информацию в большинстве случаев слышит ребенок в этом возрасте?
– Мама, папа, баба, деда?
– Самое главное забыл!
– Агу?
– Ага! А еще «пуси-муси», «ути-пути» и прочие невероятно «полезные» знания о структуре взаимоотношений между родителями и детьми.
– Моя мама всегда говорит, что это проявление любви, это сближает ребенка и родителей, делает обоих здоровыми, чуткими.
– И она до сих пор продолжает так делать в твой адрес?
– Нет, конечно.
– Она, что, не хочет проявить любовь? Или, может, вы оба уже поняли, что это унизит тебя, как личность?
– Почему ты называешь это унижением?
– С удовольствием бы назвал иначе. Но, когда я смотрю на ребенка, я вижу огромный потенциал, открытость, любознательность, дух исследователя, фонтан искренних чувств;
– С одной стороны, ты прав, но как же различные исследования, которые говорят, что все эти «обнимашки» и нежные слова продлевают жизнь, сохраняют здоровье?
– Ты думаешь, что долголетие и здоровье именно в «муси-пуси»? Неужели вся сила в этом умилении? Давай лучше чуть вперед пройдем. Что слышит ребенок, когда начинает познавать мир: ходить, трогать, залезать, пробовать?
– А что он может слышать?
– Он слышит: не бегай, не трогай, вылези оттуда, брось бяку, животик заболит, ударишься, у меня от тебя уже голова болит, сиди смирно. Понимаешь, о чем я?
– То есть большая часть программирующей информации, которая проходит, минуя «фильтр», имеет ограничивающий характер?
– Максимально ограничивающий и загоняющий в рамки! И этот эффект усугубляется тем, что ребенок получает информацию от родителей, которых воспринимает как неких «богов».
– Но это же, как бы сказать, норма? Это идет из поколения в поколение; да и большинство этих ограничений направлено на благо ребенка, в противном случае, кто знает, куда могут завести его «исследования».
– Согласен, но, опять же, повторю: я не называю вещи плохими или хорошими – я говорю даже не о самом факте, а только о наблюдаемой его части.
Понятно, что хоть из благих намерений, но это здорово ограничивает человеческую личность. И знаешь, что еще является усугубляющим фактором?
– Добивай.
– Что все эти «благие» ограничения звучат крайне экстравагантно.
– Пообещай мне одно: в конце нашего разговора ты скажешь, что делать со всей этой фигней.
– Страхи заговорили?
– С тобой – как на глубину нырять: чем глубже погружаешься, тем больше опасение, что воздуха не хватит.
– Сейчас размотаем клубок. На чем мы остановились?
– Экстравагантные ограничения.
– Просто проверил: ты тут или где-то.
Едем дальше.
Как люди борются с ограничивающими убеждениями?
– Заставляют себя, убеждают, силой воли, обращаются к психологам или на тренинги какие-нибудь ездят, в крайнем случае – «сто грамм для храбрости».
– Отлично, так всё и есть. А каким образом это помогает избавиться от ограничивающих убеждений?
– Или не слышать, не слушать их, или заменить на поддерживающие убеждения, типа «я могу», «я лучший», «у меня всё получится», «жизнь прекрасна».
– Еще лучше, и опять же верно, и опять же – ни о чем.
– Как это понять?
– Если ты говоришь себе «я лучший», в этот момент ты считаешь, что твоим ограничивающим убеждением, то есть заложенной в детстве программой, является фраза типа «я неудачник».