Интерконтинентальный мост
Шрифт:
Вертостат местного сообщения — гибрид небольшого дирижабля с вертолетом — прилетел из Уэлена, и Метелица видел, как на причальную площадку сошло несколько человек в привычной для этих мест летней одежде — в непромокаемых куртках и высоких сапогах. Среди них он узнал Ивана Теина и его сына Петра-Амаю.
В сопровождении помощника Метелицы гости направились в главное здание. Гости часто останавливались, видимо, слушая Теина. Конечно же, Иван Теин рассказывал о своих предках, живших на этом берегу еще в начале прошлого века и промышлявших моржей и китов с кожаных байдар. Ниже маяка и сейчас еще можно
Гости вошли в главный приемный зал, и Метелица сердечно приветствовал их от имени Советской администрации.
Иван Теин представил гостей: известного историка, профессора Колумбийского университета Кристофера Ноблеса, профессора эскимологии Аляскинского университета Чарлза Джонсона-младшего, или, по-эскимосски, Уви, жителей острова Малый Диомид — Перси Мылрока-младшего и Френсис Омиак.
Девушка была очень юна и, видимо, впервые была в таком обществе. Она беспомощно озиралась вокруг и смущенно и даже как-то виновато улыбалась всем.
— Секретариат ЮНЕСКО уполномочил меня быть составителем и координатором книги, — сообщил Петр-Амая.
— Ну что же, — заметил Метелица, — выбор, мне кажется, удачный.
Петр-Амая добавил, что уже несколько крупнейших издательств мира выразили желание приобрести права на издание будущей книги. Поначалу предполагалось, что ее напишут только представители народностей, непосредственно затронутых строительством моста. Петру-Амае она предоставлялась приблизительно такой, как ныне ставшая редкостью книга «Северяне сами о себе», изданная в конце восьмидесятых годов прошлого века. В ней были и две-три строчки высказывания какого-нибудь китобоя с острова Святого Лаврентия, и развернутая статья банкира и общественного деятеля, эскимоса Уильяма Хенсли, и рассказ ненецкого писателя, образцы фольклора. Несмотря на жанровый разнобой, книга читалась как одно, цельное произведение, как сага о жизни народов Арктики в конце прошлого столетия. Она была богато иллюстрирована репродукциями произведений северных художников, снимками предметов прикладного искусства, цветными фотографиями из жизни народов Арктики.
Метелица знал, что о строительстве намеревались писать несколько крупных писателей и журналистов, однако официальную поддержку получила лишь книга ЮНЕСКО и формально она как бы входила составной частью в проект.
— Нам, собственно говоря, еще нечего сказать о будущей книге, — с улыбкой произнес Петр-Амая, когда все уселись за кофейный столик и каждый заказал себе напиток по вкусу. — Мы прежде всего хотели познакомиться с вами. Через несколько дней состоятся встреча с начальником Американской администрации строительства моста, мистером Хью Дугласом.
Метелица заметил у каждого из гостей красочную брошюру, изданную Отделом информации. Кроме прочих сведений в ней была помещена его краткая биография.
— Кое-что вы, я думаю, уже почерпнули из этой брошюры, — с легкой улыбкой начал Метелица. — Давайте нарушим традицию: не вы будете меня расспрашивать, а я вас. И вот что меня интересует: как отнеслись местные жители, непосредственно живущие в районе будущего строительства, к проекту? Буду откровенен: как бы мы ни старались избежать столкновения с природой Арктики, кое-где нам придется, скажу прямо, поступать жестоко… К примеру, птичий
Метелица легко говорил по-английски, может быть, только чересчур правильно.
Перси слегка смущался: он впервые разговаривал с советским человеком такого высокого ранга.
— Жители Иналика очень встревожены… И даже создали Комитет за справедливое отношение к Иналику.
— Вот как! — неожиданно вырвалось у Метелицы.
Известие его неприятно удивило. Существовала договоренность с американцами обмениваться информацией, касающейся строительства, какой бы чудной и сумасшедшей она ни казалась поначалу. В информационной комнате-библиотеке даже был поставлен специальный блок, куда вводились разные сумасбродные «советы», «прогнозы» относительно моста, поступающие со всех концов света.
— Но мне кажется, что это несерьезно, — поспешно заметил Кристофер Ноблес. — Когда затевается большое дело, всегда находятся противники…
— Подождите, — жестом остановил его Метелица. — Послушаем мистера Мылрока.
Перси смотрел на начальника Советской администрации с нескрываемым интересом и любопытством. То, что говорилось в брошюре об этом рослом и спокойном человеке, поражало воображение: Метелица, можно сказать, по-своему перекраивал землю, и некоторые американские газеты прямо называли его «хирургом планеты Земля».
— И какие же у вас требования? — спросил Метелица.
— Поскольку строительство моста нарушит привычную жизнь обитателей Иналика, непредсказуемо воздействует на животный мир, то мы требуем возмещения в размере…
И он назвал сумму, которая удивила даже невозмутимого Кристофера Ноблеса.
— И вы согласны с этим? — Метелица обратился к девушке.
Френсис вздрогнула от неожиданности.
— Вы меня спрашиваете? — удивилась она.
— Вас, — сказал Метелица. — Ведь, если я правильно расслышал, вы тоже с острова Иналик.
— По-моему, это будет справедливо, — тихо, но твердо произнесла Френсис. — Это наш последний шанс.
— Последний шанс? — Метелица усмехнулся.
— Ну да, — простодушно ответила Френсис и показала на красочную панораму моста, обрамленную золотистым металлом, с авторской подписью внизу: Яков Цирценс. — Ведь он только один, такой мост, и наш остров — тоже только один.
Честно говоря. Метелица не ожидал такого. Судьба маленького островка как-то выпала из его внимания, когда он знакомился с проектом. Он даже и не думал, что этот кусок голой скалы мог быть населен людьми.
— Остров принадлежит Соединенным Штатам, — медленно заговорил Метелица. — Поэтому вся юрисдикция в руках вашего правительства.
— Иналик не принадлежит Федеральному правительству, — пояснил Перси. — Он принадлежит нашему народу, является нашей собственностью.
— Тогда, — сказал Метелица, — вам следует обратиться к мистеру Дугласу… Мне казалось, что вопрос с островом улажен…
Перси и Френсис переглянулись.
— Жители острова не против моста, — снова заговорил Перси, — но мы хотим, чтобы к нам отнеслись справедливо.