Интернат (Женщина-апельсин - 2)
Шрифт:
– Кто-то по старым делам?– предположила Лариска.
– Он мне не поверил, - не слушала Ева.
– Она говорит, что она психолог!– крикнул оперуполномоченный.
– Как?– встал Гнатюк.
Далила!– закричала Ева и бросилась к двери, переползая через колени сидящих мужчин.
***
Далила шла по коридору в сопровождении двух милиционеров.
– Рыдает и рыдает чего-то, ничего не понимаем, - сказал один из них. То в отдел убийств требует, то в экономические!
–
– Далила! Что ты везла? Ты виделась ночью с адвокатом? Что ты везла?!– закричала Ева и встала возле Далилы на колени.
– Ожерелье. Комиксы. Пошлятина полная, только бумага хорошая. Я принесла.– Далила высморкалась и достала из рюкзака журнал.
– Ну конечно! Комиксы! У тебя же было настоящее ожерелье! Я тебя люблю!– Она выхватила журнал и потрясла его.
– А я тебя ненавижу. Я думала, что ты утонула! Почему ты не подплыла к нашей шхуне? Казимир умер. Что ты сделала с волосами? Это отвратительно...
– Здесь ничего нет!– Ева исступленно трясла журнал.
– Не дергай его.– Козлов отнял журнал.
– Вы живы, - сказал Гнатюк, улыбаясь.– Мне было так нехорошо на душе, когда я вас отпустил, а вы все сделали правильно. Психолог!– радостно сказал он, оглядывая стоящих.– Какой-то там психолог, понимаете? Да вы вставайте, что ж вы на полу.
– Меня ноги не держат.
– Пятьдесят листов с выпуклыми картинками, в каждой картинке впечатана таблетка. Итого - приблизительно тысяч на триста американских.– Козлов подбежал радостный, подмигнул Еве.
Далила смотрела непонимающе.
– У меня его смотрели на таможне и в Турции, и здесь.
– Снимаю шляпу перед тем, кто это туда вмазал. Почти сто таблеток на лист и качество отличное. Отрываешь картинку с зайчиком или белочкой и продаешь уже, так сказать, в упаковочке. Разрешите вам помочь?– Козлов протянул руку Далиле, предлагая встать.– Что, вообще не имели понятия или вас предупредили?
– Нет.– Она покачала головой.– Он на меня еще это ожерелье нацепил, с ним морока страшная, я не знала, что оно такое дорогое! Он на него все бумаги привез, я еще удивилась, столько бумаг... Он сказал, чтобы я этот журнал обязательно сохранила, написал на последней странице что-то по-латыни на память...
– Ожерелье, понятно... Какой наркотик провезли, знаете?
– Н-е-ет.– Далила все трясла и трясла головой.
– Вам нельзя домой, мы вас будем вести некоторое время.
– Ку-куда вести?– Далила беспомощно оглянулась на Еву.
– Ну, вести - наблюдать, а кстати, почему вы поехали в управление, если ничего не знали?
– Я ехала за ней! Я с самого аэропорта ехала за Евой, я подумала, что это она!
– Какие идеи?– поинтересовался Козлов, оглядывая собравшихся.
– У меня есть идея. Но я никому не скажу, - честно сообщила Ева.
– Какие могут быть идеи, если мы не знаем, кто должен забрать наркотики?– логично удивился опер Козлова.
– Охрана, - загибал пальцы Козлов, - место отсидки, время, наблюдатели.
– Ничего не надо.– Ева с силой дернула на себя Далилу, поднимая ее с пола.– Охраной буду я, место отсидки у меня на примете есть, когда высплюсь и отдохну, позвоню, пришлешь охрану. Сейчас мы поедем повидаться с ребенком Далилы, потом в похоронную контору, а потом на отдых.
– Боюсь, что все не так просто.– Гнатюк вздохнул тяжело.– У вас, Ева Николаевна,
Нет документов и оружия, а у вашего начальства нет рапорта, и что вы тут решаете, никого не интересует. Вы можете сегодня отдохнуть, а завтра к восьми тридцати должны быть с докладом у начальника регионального управления по организованной преступности. Вас тоже приглашаю вместе с вашим курьером.– Он повернулся к Козлову и кивнул на Далилу, Далила обреченно стала сползать на пол.– Когда оформите протоколом изъятие. Кстати, ваш паспорт, Ева Николаевна, у меня, я его изъял в вашей квартире вместе с тремя тысячами долларов, рассыпанных на кухне, после того как вы были насильно увезены, то есть похищены. Если вы согласитесь на дактилоскопию, то через час вам вернут документы, после соответствующего протокола.
– Разрешите спросить?– вытянулась по стойке Ева.– Что еще интересного было обнаружено в моей квартире?
– Так, пустяки.– Гнатюк смотрел серьезно в лицо с плохо смытой косметикой.– Один очень нервный молодой человек двадцати пяти лет, сантехник по специальности, и у меня есть сильное подозрение, что он присвоил ваше оружие. Так что на вас еще ТТ, номер можете уточнить в канцелярии.
Часть вторая
ДЕНОМИНИРОВАННАЯ ЖЕНЩИНА ПРОТИВ ЗОЛОТОЙ ЖАБЫ, ИЛИ МОСКОВСКИЙ ГОРОДСКОЙ РОМАНС
Далила уснула на заднем сиденье машины, Ева ехала медленно. Шел мокрый снег. Застряв у светофора, Ева потянулась назад и выдернула из-под головы Далилы ее рюкзак. Выпотрошила все, перебирая бумаги.
В бюро ритуальных услуг она почувствовала, что заболевает. С трудом ворочая языком, оформила доставку тела Казимира из аэропорта. Она забыла число и день недели. Глядя на прилизанный пробор молодого человека из похоронного бюро, с трудом сдерживала дрожь. Молодой человек был достаточно грустен и учтив, он все тщательно записывал на бумажку, а когда протянул Еве счет, она не поняла чисел.