Интернет-издание авторов рунета "Портал" № 2
Шрифт:
От полёта вдохну полной грудью былого дурмана,
Что с годами себя позабыть не даёт.
Я сюда прихожу, чтобы в памяти встретиться с прошлым.
Будоражат её вдаль влекущие стуки колёс.
Только путами лет, словно мерин дремучий стреножен,
Будто в этот июль я корнями пророс.
Провожает «Сапсан» чуть заметными взмахами веток
Мой наперсник – столетний, с откосом сцепившийся клён.
Не в пример старикам он могуч, с шевелюрой
И «Сапсану» совсем не завидует он.
Что ему суетня, постоянные страсти людские,
Неустанная гонка за призрачным светом любви?
Может, клён, ты и прав, но отчасти – ведь люди другие:
Побегут, полетят – только их позови.
Я опять у железной дороги сижу на откосе.
На свиданье пришёл к нереальной туманной мечте.
Прошумевший «Сапсан» память прошлого ветром уносит
И надежды фантом на вагонном стекле.
Прогремел, укатил, скрылся в мареве знойном июля.
Торопись. Ждёт и гонит тебя за мечтой пассажир.
Промелькнул, как пустынный мираж, как нежданная пуля,
И исчез, в параллельный отправился мир.
* * *
Холодом скован твой стан горделивый,
Мрак безразличия в кривости губ.
Вздрогнул я, как обожжённый крапивой.
Как же бесчувственен был я и груб!
Не разглядел в лунно-призрачном свете
Слёзных дорожек следы на щеках.
Не услыхал шёпот твой: «Пожалейте!»,
Не ощутил расставания страх.
Вот и случилось. Теперь не исправить.
Ссохлась твоя, изболевшись, душа.
Сердце сковала, как панцирем, наледь.
Как же ошибся я, как оплошал!
Тайно смотрю, как ушла на посадку,
Как разбежался и взмыл самолёт.
Мне с опозданием больно и гадко,
Что умолить не сумел, идиот!
Мне бы держать тебя хваткою мёртвой,
Уговорить, упросить – не сумел.
Утром услышал я, что самолёт твой
В пункт назначения не прилетел.
Звездопад
Зачерпнула Большая Медведица
Полный ковш серебрящихся звёзд.
Я на небо смотрю и не верится
В звездопадную искренность слёз.
Театрален и как-то искусственен
Августовской ночи шапито.
Может, я недостаточно чувственен
Или чувства мои не про то?
Может, просто Большая Медведица
В поднебесье нащупала твердь,
И по ней (так Медведице грезится)
Шатуном бродит Бурый Медведь.
Вот
Победив одиночества смерть
В августовскую ночь звездопадности.
На Земле ловит звёзды Медведь.
Дух весенний, как хмель
То ли врёт календарь,
То ли жизнь – бестолковая спешка.
Посерёдке февраль,
А плюс три на шкале, как насмешка.
Плач сосулек. Капель
Заплутала, как видно, в сезонах.
Дух весенний, как хмель,
Насыщает нас тестостероном.
Под водой тротуар.
Пешеход, аки посуху, бродом.
На него (вот кошмар!)
Все авто фонтанируют воду.
Значит, ныне зима
Получила депешу с приветом.
Дескать, знаешь сама,
Твоя песня морозная спета.
* * *
Над ручьём ракита клонится,
Лист теряя к сентябрю.
Благовест доносит звонница.
Этот звон боготворю.
Над полями бездыханными,
Над некошеной травой
И над скирдами барханными
Вздохи с горькою слезой.
Звона грусть туманом стелется,
Созывая прихожан.
Но село – разрухи пленница,
Не осталось в нём селян.
Всё застроено коттеджами,
Всё пропахло шашлыком,
Бизнесменами-невеждами,
Захвативших Русь хапком.
Магнитола внедорожника
Заглушает благовест.
Безучастно смотрит Боженька
На безбожие окрест.
Не вина цивилизации –
Метастазы жрут нутро
Православных россов нации.
«Новым русским» всё равно.
На погосте гроб не струганный,
В нём разодранная плоть.
Над моей землёй поруганной
Сжалься, смилуйся, Господь!
* * *
Укатил подале от столицы
От усталых, безучастных лиц,
Но они и здесь мне будут сниться
И мелькать, как пешки в темпе блиц.
Я ж хочу услышать щебет птиц!
По ночам гляжу на обалденный,
Звёздами прошитый небосвод.
Петушок, подружками растленный,
Позабыв, наверно, свой черёд,
С соловьём без удержу поёт.
А с утра над полем жаворонок
Бесконечную выводит трель.
И кукушка, вроде как спросонок,
Завела подсчёта канитель,
Монотонно-скучную, как гжель.