Интервью с любовью
Шрифт:
Когда проснулся, но еще зеваешь,
И спит изба, на грядке спит ботва,
И милую за час не растолкаешь…
Неужто это было наяву?
Запела жизнь другими голосами.
Давным-давно я в городе живу
С обрыдлыми его троллейбусами.
Здесь суетятся, мельтешат, галдят!
Вот где свихнуться можно образцово!..
Здесь женщины
Как будто в мире нет уже Лысцова!
Так что же делать? Как же дальше быть?
Удел наш без любви суров и жуток!
Как видно, надо все-таки любить
Не утром, а в любое время суток!
В МИРЕ ЖИВОТНЫХ
Сумел бы, слабый, ты без зверя
В родном краю создать очаг?
А пища наша и обновы?..
Не плоть ли это птиц, зверей?..
Скажи, без лошади, коровы
Ты смог бы вырастить детей? Василий НОЗДРЕВ
Живу, животным свято веря,
Хочу, чтоб верил им и ты.
Нам всем без рыбы, птицы, зверя
Пришли бы полные кранты.
Готов трубить в любые трубы,
Что мир животных — мир чудес!
К тому же — шерсть. Ботинки. Шубы.
Улов. Надой. Убойный вес.
Что толку, спросишь ты, в баране?
Отвечу: образ на века!
К тому ж, прости, но в ресторане
Умрешь с тоски без шашлыка!
В животных — жизни всей истоки
И красота природы всей!
Чем ты закусишь после стопки,
Не будь селедок ивасей?
Я лично от животных млею
(Не только от скоромных блюд),
И просто иногда жалею,
Что сам поэт, а не верблюд.
НАЕДИНЕ С БЕССМЕРТНЫМИ
…Знался с Гераклом.
И знался с Персеем…
…Знал я Антея.
Знал я Тантала…
…Я тебе нравлюсь,
Богиня
Сергей ОСТРОВОЙ
Сызмальства связан я
Кровными узами
С Фивами, сфинксами
И Сиракузами.
В детстве (еще
Не увенчанный лаврами)
Бегал я часто
В ночное с кентаврами.
В нашей деревне
Ночами морозными
Грезил богинями я
ГРЕЦИОЗНЫМИ.
Сам мастерил
Для себя плоскодоночку,
Чтоб охмурить хоть одну
Посейдоночку.
Вот и теперь
Оседлал я уверенно
Лошадь Пегаску,
Гомерина мерина.
АВТОПОРТРЕТ
Он может всплакнуть над березкою,
ставшей дровами,
Воспеть лесорубов,
перевыполняющих план…
Он пишет в троллейбусе, поезде
и самолете,
Использует также автобус, метро
и трамвай…
…Прикрепят, быть может, к автобусу
«сто сорок восемь»
Табличку:
ЗДЕСЬ ЖИЛ И РАБОТАЛ ПОЭТ ПОЛЯКОВ. Юрии ПОЛЯКОВ
Снующий, непьющий, на девушек с грустью смотрящий,
От службы берущий часы для сложенья стихов,
С рождения, с первого крика стихами звучащий,
Он сызмальства к славе был тайно, но явно готов.
Он пишет про все и весьма поэтическим текстом,
Хотя не решил — как себя на распутье вести:
Он может всплакнуть над коровою, ставшей бифштексом,
И вдруг живодеров ее до небес вознести.
Он пишет во сне, наяву, на летучке в газете.
Он может, целуясь, билет отрывая, творить.
Он в детстве писал, даже сидя на этом предмете,
О коем не принято как-то в стихах говорить.
Вот так он живет и становится крупным поэтом,
И мнится ему, что, возможно, на веки веков
Прикрепят табличку: КОГДА-ТО НА СТУЛЬЧИКЕ ЭТОМ
ПОЛДЕТСТВА СИДЕЛ И РАБОТАЛ ПОЭТ ПОЛЯКОВ.