Интервью с любовью
Шрифт:
ТРАМВАЙ ДЖОКОНДЫ
В
будоражащих раннюю тишь,
ты о чем, расскажи, Беатриче,
ты о чем отрешенно молчишь?
Что тебе флорентийские страсти,
хмурый Дант и чужая тоска?
Только кто там следит за тобой —
с жестким профилем римской чеканки
и презрительной нижней губой? Геннадий РУСАКОВ
Что в трамваях у нас несвободно,
это знает любой, почитай.
Был час пик. Вдруг я вижу — Джоконд;
сквозь толпу лезет прямо в трамвай!
Я и сам был в трамвай этот ввинчен,
я смотрел на нее в десять глаз!
Что ей был Леонардо да Винчи,
если кости треп(али у нас!
Если люди, как дикие звери,
тот — толкает, а этот — орет…
Вот она пробивается к двери,
ей сходить у Покровских ворот.
Но сойти в этой давке непросто!
Путь к тому ж преграждает собой
гражданин исполинского роста
и с презрительной нижней губой!
А Джоконда стоит, усмехаясь,
как почти что полтысячи лет…
Контролер ей сказал: — Извиняюсь!
Вы, гражданка, не взяли билет!
Это ж надо! Как веником в морду!
Ну нельзя же, товарищи, так!..
Контролер в этот вечер Джоконду
ни за что штрафанул на трояк.
О ПТИЧЬЕМ МОЛОКЕ
Только не обещано пока
Птичьего на ужин молока…
Из ковша захочешь отхлебнуть,
Вот она тропинка — Млечный Путь. Алла СТРОЙЛО
Все пила и все, что надо, ела,
Так что вроде некого винить.
Но однообразье надоело!
Не хочу варить и жарить дома—
Доля наша бабья нелегка…
Я пойду, дойду до гастронома
Птичьего отведать молока.
Все-то тут знакомое, родное,
Есть плоды и соки есть земли.
Молоко куриное парное
Только с птицефермы завезли!
Подойду к знакомой продавщице
И скажу слова такие ей:
— Тетя Паша, курица — не птица!
Лучше журавлиного налей!
Продавщица сызмальства знакома,
Не позволит мне пустой уйти.
Будет у меня сегодня дома
Полбидона Млечного Пути.
Я скажу: — Спасибо, тетя Паша!
И уйду свободно и легко…
Если скиснет птичье молоко,
Будет дома птичья простокваша.
СУГУБО КРЕСТЬЯНСКОМУ ПОЭТУ,
ПРОЖИВАЮЩЕМУ В ГОРОДЕ
Когда по небу сполохнут зарницы
И солнце вжарит в темечко зело,
Из духотной и огненной столицы
Я уезжаю, братцы, на село.
Бегмя бегу туда, где нету фальши
И где (я это доказать берусь)
Хоть нет метро, закусочных, асфальта.
Но где пока еще осталась Русь!
Где речь широкоплеча, как былина,
Где вместо пылесоса — помело
И где в лесу бесплатная малина,
Которая по пять рублей кило,
Где отродясь о хале не слыхали
И где ништо не застит окоем,
Где мы росли, мы крепли, мы пахали,
чем и до сих пор еще поем,
как под осень лист стряхнут деревья
ляжет он на жухлую траву,
еду в город сохнуть по деревне,
которой почему-то не живу.
ДАМСКОЕ ЛЕТО
И. ГРЕКОВА
(Научно-бытовой рассказ)
1. Я И БАЛБЕСЫ
Когда я иду с работы, моя прическа вызывает всеобщее оживление на улице. От нее шарахаются автобусы, милиционеры и дети, мирно играющие в интегральные исчисления прямо на асфальте. Боже, какое счастье быть автобусом, милиционером или ребенком и ничего не знать, кроме интегрального исчисления! Я знаю все. Во всяком случае, три четверти всего — наверняка. Я знаю, что стоит прийти домой, как передо мной разверзнутся две зияющие пропасти. Это рты моих сыновей.